– Так-так-так! - воскликнула миссис Хардинг.

– Три дырки в башмак, - насмешливо откликнулся её муж.

– Ох, Арледж! - Она хлопнула его по руке. - Это у него такое присловье, - нервно пожаловалась она Квиллеру.

– Мы не видели королевского семейства, - сказал викарий, - с тех пор, как Ритчи лишился своей собственности. Нас, как гостей дома Ритчей, приглашали в Сосны на вечеринки на открытом воздухе. Старая леди обычно председательствовала, как вдовствующая королева-мать.

– Освежающее у них было великолепное, - припомнила миссис Хардинг, - а ещё там по всему саду расфуфыривались павлины - распускали хвосты и издавали ужасные крики, когда меньше всего можно было ожидать.

– Увы, Ритчи исчезли, а королевское семейство всё ещё пребывает с нами, - горестно сказал викарий. - Если вас заинтересует достойная историйка, мистер Квиллер…

– Очень заинтересует. - Он придвинул стул.

– В тысяча девятьсот двадцатых Эплхардты купили у правительства западную половину острова и выселили островитян, которые всякого натерпелись как первопоселенцы. Эплхардты основали Клуб Гранд-острова для миллионеров, которые любят природу, - коли сами далеки от неё. Согласно преданию, покупали они землю по десять долларов за акр, а продали её потом по десять долларов за квадратный фут. Подозреваю, что сейчас она стоит больше десяти долларов за квадратный дюйм. - Он умолк из-за кашля, переросшего в приступ.

Миссис Хардинг порылась в сумочке.

– Вот, Арледж, возьми таблетку и будь осторожнее!

– Я видел их поместье только мельком, с тылу, - сказал Квиллер, - но оно, кажется, огромное.

– О да! - сказала она. - Кроме большого дома, там есть домики для женатых сыновей, коттеджи для прислуги, конюшни для лошадей, большой бассейн со службами, теннисные корты…

– Дорогая, ты разговариваешь совсем как агент по недвижимости, - проворчал её муж.

Она бросила на него укоризненный взгляд и продолжала:

– Женатые сыновья - люди свободных профессий. Молодая женщина, которую вы встретили, единственная дочь Эплхардтов. Она не замужем и никогда не была замужем. Есть ещё один сын, очень красивый, который, полагаю, состоял в браке не один раз и у которого, видимо, нет серьезного призвания.

– Блудный сын, - пояснил мистер Хардинг. - Совершенно неизбежный в каждом семействе.

– Сестры Мозли, - сказала миссис Хардинг, - непременно захотят всё это услышать, мистер Квиллер. Дочь Эплхардтов училась в школе, где они преподавали. Уверена, вы уже знакомы с Эдит и Эдной, разве нет?

– Я познакомился с одной из них возле фруктовой корзины, но не понял, Эдна это или Эдит. Она рекламировала бананы как источник чего-то там такого.

– Это была Эдна. Она выше сестры и носит очки.

– Это Эдит носит очки, - поправил её муж. - Эдна носит ортопедические башмаки, а голос у неё мягкий. Эдит преподавала театральное искусство и всегда говорит как из бочки. А Эдна, я думаю, преподавала точные науки. Она миловиднее сестры.

– Ну, вам придётся меня извинить, - сказал Квиллер, когда мистер Хардинг сделал паузу, чтобы отдышаться. - Мне нужно исполнить важное поручение. Позже мы продолжим.

Следующую остановку он сделал у «Курортных помощников». Шелли приветствовала шелковую рубашку как старого друга.

– С одеждой вам и впрямь не везёт, - сказала она.

– Я неповинен. Это моя радость вышла из себя.

– И вы ей это так и спустили?

– Моя радость - мужского пола, при четырёх ногах, хвосте и острых зубах.

– О, не говорите, кто это! Дайте мне догадаться! У вас немецкая овчарка? Нет? Веймарская?

– Холодно, совсем холодно.