– А если не для печати, Митч, что ты обо всем этом думаешь?

– Ну, никак не отмахнешься от мысли, что наследство оставшегося в живых удваивается.

В этот момент Коко, который слушал беседу с антресоли, вдруг сиганул сверху и плюхнулся на диванную подушку рядом с гостем. Он приземлился так близко, что Митч даже вскрикнул от неожиданности.

– Скверный кот! – выругал его Квиллер, и Коко порскнул прочь. – Извини! – произнес Квиллер. – Он во второй раз такое проделывает.

– Ничего, – великодушно простил Митч. – Просто он хочет участвовать в разговоре. Или ему пора обедать… Все равно я ухожу. Дела.

– Передай привет Кристи. Она прекрасно выглядит, а близнецы делают честь вам обоим.

Он проводил гостя и, вернувшись, увидел нахального Коко на стойке бара: лапы широко расставлены, глаза как пара кинжалов, хвост бешено вращается! Что он этим хотел сказать?

В середине дня чтение прервал звонок Клариссы:

– Квилл, у вас есть время увидеться со мной? Я могла бы подъехать после работы.

– Разумеется.

– Увидимся в пять тридцать.

Машина, которая въехала во двор амбара, была зелёным, почти новым двухдверным седаном.

– Из салона Гиппела! – похвасталась Кларисса. – Сам Скотт Гиппел обхаживал меня и сделал мне скидку, стоило лишь упомянуть <Всякую всячину>. Ещё я обронила ваше имя, и оно тоже не вызвало у него неприятия. Надеюсь, вы не возражаете?

– И как вам показался Скотт Гиппел?

– Он великолепен! Похож на Генриха Восьмого!

– Но при всём том добрый гражданин, интересуется жизнью своего города и очень правдив. Из этого не сделаешь эффектного репортажа, но так оно и есть. Что будете пить? – спросил Квиллер. – Как насчет стаканчика <Мусвиллского безумия>?

– А что это такое? – устало спросила она.

– Минеральная с брусничным соком и капелькой лимона.

– Хорошо, я на все готова… А где кошки?

– В садовом павильоне. Идите потолкуйте с ними, а я пока приготовлю выпивку.

Несколько секунд спустя, когда он пришел с подносом, обе кошки были у Клариссы на коленях.

– Они более общительны, чем Джером, – заметила она.

Квиллер поднял свой стакан:

– Выпьем за вашу удачную карьеру в четырехстах милях севернее чего бы то ни было! А теперь не томите меня: каким было ваше первое задание?

– Безумно интересное! Я должна написать об Аукционе фамильного имущества!

– Мои поздравления! Это тянет на ужин в <Старой мельнице>.

– С удовольствием! Ничего, что я одета не для ресторана?

– Пресса хороша в любом наряде, Кларисса, везде и всегда. Это компенсация за то, что ей недоплачивают. Я пойду позвоню, закажу столик. А вы положите кошек вон в ту парусиновую сумку и несите их в дом.

Они отправились в ресторан в его спортивном автомобиле.

– Вы из Индианы и, безусловно, знаете, что такое мукомольня, – предположил он.

– Мукомольня? – задумчиво переспросила она.

– Да, большое каменное строение с мельничным колесом, приводимым в движени водой из мельничной протоки. Протока, правда, пересохла, и мельница переделана под ресторан, который принадлежит молодой женщине из Чикаго. Интерьер оформлен с большим вкусом. Меню изысканное. Рост метрдотеля – шесть футов восемь дюймов. Его зовут Дерек Каттлбринк. Он родом из города Уайлдкэт, я знаю его с тех пор, как он был мальчишкой-официантом шести футов двух дюймов роста.