|
И уже не для того, чтобы поторопить момент приятной сонливости. Теперь ему каждый час требуется один-другой стакан вина - для храбрости. Жена шпионит за ним. Он ничего не добился, пряча бутылки в буфете, ключ от которого держит в кармане: Маргарита видела, сколько их он принес утром, и причина его все учащающихся отлучек в кухню для нее не загадка. Кто знает, не рассказывает ли она о его пьянстве каждому встречному-поперечному? Г-жа Мартен может послужить ей как свидетельница. А вдруг Маргарита задумала засадить мужа в лечебницу, чтобы не ждать его смерти, ускорить которую не решается? Эмилю страшно. Даже когда они не говорят о нем, он присутствует где-то на заднем плане их беседы, сопровождаемой вздохами и красноречивыми взглядами. - Да, бедная моя, несмотря на все ваши достоинства, нельзя сказать, что жизнь вас балует. - Я не жалуюсь. Если бог так судил... - Ваше счастье еще, что вы веруете. Я всегда говорила, что если у человека есть вера... - Мне жаль людей, которые ни во что не верят. Взоры их обратились к Буэну. - Не сводят ли они себя до уровня животных? - Нет, вы не правы! Животные не отвечают за свои поступки. Чай. Серебряный поднос. Птифуры. Один раз Буэн, притащив из кухни бутылку красного и стакан, стал пить при них. И зря. Не надо было этого делать. Инстинкт подсказывал ему, что ни к чему хорошему это не приведет. У него появилась привычка по несколько раз в день выходить и выпивать в небольшом баре-ресторане, напротив тюрьмы, - там готовили для состоятельных заключенных. Часто можно было услышать, как хозяин отдает распоряжения вроде: “Две свиных отбивных для Кривого. Побольше картошки и салата...” Или: “Петуха в вине для Нотариуса...” Почти у всех заключенных были клички. И никого не удивляло, что они живут за решеткой в камерах. - Фиг-Вам все еще в больнице? - Нет, вчера вышел. Врач определил, что он такой же больной, как я. Буэн пил свое красное у стойки. Его тут еще не знали и потому приглядывались. - Вы из нашего квартала? - Да. - То-то я смотрю, ваша личность мне знакома. - Я живу в тупике Себастьена Дуаза. Он испытывал потребность объяснить свое присутствие здесь, это был как бы приемный экзамен. В отличие от кафе Нелли тут всегда полно клиентов, порой заходят какие-то странные личности, шушукаются по углам, подзывают хозяина, что-то ему шепчут... - Уж не муж ли вы той чокнутой старухи? Буэн утвердительно кивнул, словно понимая, что речь может идти только о Маргарите. - Чего же это она отказалась продать? - Что? - Да свои дома. В тупике хотели построить высотное здание. Ей целое состояние предлагали за ее домишки, но она заартачилась, и пришлось менять весь проект. Зашел Буэн и к Нелли, но не для того, чтобы предложить ей пройти в кухню. Она сразу поняла, что он расстроен: - Что-нибудь случилось? - Они делают все, чтобы довести меня до ручки. Эта госпожа Мартен такая.., такая... - Смуглая, толстая, с подведенными глазами? - Да. - Та, что как-то шла с твоей женой? Года два назад она промышляла гаданием на картах. Не знаю, что там у нее произошло, но ею заинтересовалась полиция. Сейчас она уже не гадает. Поговаривают, что у нее припрятаны денежки. |
