- Откажется. Он же рыцарь. Да вы не волнуйтесь - Анна придумает, как обеспечить старика материально и морально. Он и не поймет, что его облапошили.

    Пока мы обсуждали хитроумную королеву, свои дела изложили еще несколько жалобщиков. Ничего интересного в профессиональном плане я не услышал, да и сами по себе эти дела были скучными: кто-то кому-то припоминал давние обиды, кто-то у кого-то оспаривал какие-то права и привилегии и все в таком духе. Потом потянулись одиночные просители с жалобами и проблемами, которые обязательно требовали вмешательства королевской власти. Выслушивая очередного кляузника, искренне считавшего, что королева каким-то образом должна помешать голубям гадить на фонтан в его дворике и запретить подросткам распевать непристойные куплеты на площади, я искренне посочувствовал Анне. Терпеливо выслушивать все это даже раз в месяц испытание не для слабых духом. Недаром у нее такой усталый вид.

    - Понимаете, ваше величество, это наверняка какой-то заговор. Я не знаю чей, но заговор, это точно! Я даже предположил бы чей, но не хочу наговаривать без веских доказательств! Но сами посудите - разбросали не все подряд папки, а только те, в которых данные о жителях, имеющих скандинавские корни. Более того, о тех, кто приехал в Бублинг уже в отроческом возрасте! Это явный след, указывающий.., указывающий...

    - На что? - с поддельным интересом спросила королева, подавляя зевок,

    - На заговор! выкрутился сухощавый, какой-то весь замшелый мужчина неопределенного возраста. - На что же еще?

    - Но какова может быть цель этого заговора?

    - Я не знаю! Я ведь просто начальник муниципального архива. Но у вас есть Тайная Канцелярия, и они-то...

    - О-о-о нет... Опять он! - простонал Герхард. - Когда-нибудь я не выдержу и подошлю к нему убийцу.

    - Он кажется довольно безвредным...

    - Вот именно, от него не больше вреда, чем от гвоздя в сиденье стула,- возразил Ле Мортэ.- Вроде мелочь, но вполне способная испортить настроение на целый день. У этого типа мания видеть во всем происки каких-то мифических заговорщиков. Он заваливает мою почтовую службу какими-то совершенно фантастическими доносами еженедельно. Если верить ему, девяносто девять из ста жителей нашей столицы - заговорщики и шпионы, А теперь вот и до королевы добрался.

    - Могу предположить, что все эти записи хранились где-то рядом.- Королева продолжала демонстрировать ангельскую выдержку и разговаривала с замшелым господином ласково, словно с ребенком.

    - Разумеется! Они ведь классифицируются одинаково - приезжие, осевшие в столице, скандинавские корни. Там всего пять папок, они все хранились в одном ящике. У меня в архиве идеальный порядок, потому я сразу заметил, что ящик лежит на полу и папки рассыпались!

    - Думаю, это обстоятельство объясняет все,- заключила королева.- Ящик просто упал. Возможно, его сдвинул кто-то из работников архива или полки пошатнулись...

    - Вы! Вы тоже мне не верите! - в отчаянии схватился за голову архивариус.- Вот увидите, я был прав! Но будет поздно!

    - Какой нервный господин,- заключил я, провожая взглядом убегающую тощую фигурку.- Тяжело ему с такой манией приходится. Кругом заговоры, враги, непонимание...

    - Да уж, не позавидуешь,- согласился Пузорини.- А все потому, что нет в нем истинной веры!

    - Как раз, по-моему, веры в нем с избытком , - заметил начальник Полицейского Управления.

    - Я же говорю про истинную веру. О! Кстати, там, по-моему, прозвучало ваше имя!

    Я прильнул к окошечку. Перед троном уже стоял новый проситель - крепкий, солидный господин в богатых одеждах преуспевающего купца, с которыми никак не вязалось плаксивое выражение плутоватой физиономии.