- Хорошо! Очень хорошо! - Архимед поднял глаза от расчетов и довольно улыбнулся.- Я уверен, что это сработает!

    - Что - это? Ну же, не тяните!

    - Вот!

    Изобретатель торжественно развернул свою книжечку для записей страницами к нам.

    - Э-э-эм... Несомненно, это очень интересно,-

    промямлил я.- Но я понятия не имею, что значат все эти закорючки.

    - Это не закорючки, безграмотное вы животное! Это формулы! - обиделся Архимед.- Здесь выведено доказательство того, что моя идея реализуема!

    - А за животное можно и когтями по физиономии!

    - Я рассматриваю все явления с точки зрения науки! - надменно вздернул бровь изобретатель.- Вы являетесь котом, а коты и кошки - животные. То, что вы умеете говорить, еще не делает вас человеком! Что лишний раз подтверждается тем обстоятельством, что грамота вам недоступна.

    - Ах ты... ты... - Я задохнулся от гнева.

    - Спокойно, спокойно! - Коллет бесцеремонно ухватила меня за шиворот и тем спасла наглеца от немедленной расправы.- Архимед, вы ошибаетесь относительно Конрада! Он вовсе не от рождения кот, он и человеком был не особо грамотным.

    - Спасибо, Коллет! - ядовито прошипел я.- Умеешь найти доброе слово для старого друга!

    - Я всего лишь хочу, чтобы вы отложили выяснение отношений до более благоприятных времен. Кстати, я тоже не понимаю смысла вашего изобретения. Судя по формулам, вы высчитали скорость, которую приобретет корабль, если колеса будут вращаться с определенным усилием. Но где вы возьмете источник этого усилия?

    - О! Так ведь это самое простое! Источник всю дорогу находился у нас под ногами!

    Запись в путевом дневнике Конрада фон Котта

    от 2 сентября 16... г. от Р. X.

    Чуть не погубив нас своей чрезмерной приверженностью к точным цифрам, Архимед же и нашел гениальное решение, спасшее нас в этой - казавшейся безнадежной - ситуации.

    Примечание на полях. Ну насчет гениального решения - это, конечно, гипербола.

    - Это неслыханный позор! Злая насмешка над моей благородной кровью!

    - Не вижу никакого позора,- пожал я плечами.---Работа как работа.

    - Вот именно! Работа! Капитан, вы, простите за дерзость, рассуждаете как простолюдин! Дворянин не должен осквернять себя работой! Тем более такой низкой!

    - Да что в ней такого низкого-то?

    - Вам не понять, вы не конь! - всхлипнул Максимилиан.- Крутить колесо - работа для ишаков, мулов и деревенских кляч! А я... а мы с братом - рыцарские кони!

    Я дождался, пока Максимилиан пройдет круг и вновь окажется мордой ко мне, и попытался его утешить:

    - Знаешь, один из моих родственников по материнской линии подался в монахи. И, надо признать, он просто создан был для этой стези. Даже в детстве он отличался прямо-таки нездоровой богобоязненностью - ни разу не лазил с нами по чужим садам, не кидал камнями в бродячих музыкантов и вообще не врал, за что, помнится, мы его сильно не любили и регулярно устраивали ему «темную». Так что самое место ему было в келье. Однако, при всей своей набожности, одержим он был одной страстью, которая, впрочем, у всех фон Коттов является семейной чертой, почти семейным проклятием. Я имею в виду наличие некой метафизической субстанции, не дающей представителям нашего рода подолгу пребывать в покое. Говоря по-простому, имелось у него наше родовое «шило в заднице». А потому, вместо того чтобы спокойно жить-поживать в каком-нибудь монастыре, подался мой родственник в миссионеры.