- О-о-о! - Глаза пирата округлились. Коллет забыла, что, трудясь рядом с раскаленной топкой, сбросила с себя большую часть одежды, оставшись лишь в закатанных выше колен панталонах и куске ткани, обмотанном вокруг груди.- Женщин?! Бобур меняль условий! Он браль чудо-корабль и тощий девчонка! Хотя она и плоскодонка, Бобур таких лубиль!

    - Оп-па... Мужик, ты зря это сказал! - сочувственно сообщил я пирату, закрыл глаза и заткнул лапами уши.

    Оглушительный треск разорвал воздух, и даже сквозь закрытые веки белая вспышка обожгла глаза.

    - Не-э-эт!

    Выждав несколько мгновений и убедившись, что Коллет не собирается продолжать воспитательную работу, я рискнул взглянуть на пиратский корабль. Вопреки ожиданиям, галеон был практически цел. Исключение составляла грот-мачта, в которую, видимо, и ударила молния. Пираты - те, кто остался на ногах,- метались по палубе, торопясь потушить занявшиеся сразу в нескольких местах пожары. Неузнаваемо помолодевший Бобур-оглы стоял на коленях, сжимая в пригоршне пепел, оставшийся от роскошной бороды, - теперь подбородок и щеки его покрывали лишь клочки щетины и обильная копоть. В этой копоти виднелись извилистые дорожки - горькие слезы лились из глаз капитана.

    - Нет! - повторил бедняга, ощупывая голые щеки.- Нет! Не может быть!

    - Я думаю, нам следует удалиться,- деликатным шепотом произнес Архимед.- Мужские слезы не терпят свидетелей. К тому же котел уже достаточно остыл и можно заливать воду...

    - Если Коллет не хочет продолжить экзекуцию...

    - Зачем? Они теперь долго будут ремонтировать корабль. Да и не думаю, что они такие глупцы, чтобы повторить попытку.

    - Хм... Я-то думал, ты разозлишься! В прошлый раз, когда тебя назвали... э-э-э... когда неодобрительно отозвались... э-э-э...

    - Но он же сказал, что ему нравятся такие, как я! - вздернула нос ведьма.- Так что пусть живет!

    - Иезус Мария! - Как-нибудь, когда обстановка будет поспокойнее, а настроение у Коллет добродушное, надо будет попросить ее составить список причин, по которым она может впасть в гнев. И выучить наизусть, не пытаясь понять логику.

    Архимед выглянул на палубу и оповестил нас, что

    «Медная Бочка» готова продолжать путь. Транквилл занял место на баке. Николас обмотал линь вокруг пояса, привязал другой конец к клюзу и обреченно побрел к борту - беднягу снова мутило. Мельничные колеса начали набирать обороты, и «Бочка» тронулась с места, оставив за кормой заходящее солнце и пиратский галеон с безутешным капитаном.

    Я перевел дух - на этот раз все закончилось благополучно...

    Как выяснилось уже через несколько дней, благодушествовал я напрасно. Последствия игры в чехарду с пиратами оказались куда более серьезными, чем мы могли предполагать. Можно даже сказать - катастрофическими. Впрочем, не случись той встречи, результат был бы тот же самый, просто дрова закончились бы на несколько дней позже.

    Будучи теоретиком, Архимед допустил типичную ошибку кабинетных ученых - он точно рассчитал необходимое количество дров и загрузил их на «Медную Бочку» ровно столько, сколько получил в результате вычислений. Вернее, даже с запасом. С очень небольшим запасом.

    - Не понимаю,- потерянно развел руками изобретатель в ответ на наши недоверчиво-возмущенные вопросы.- Ведь по моим расчетам получалось, что дров с лихвой хватит до любого порта Испании. Я даже учел вероятность того, что придется зайти в Средиземное море. Но мы не прошли и трех четвертей пути! Не понимаю.