-  Заметил - ну и молчи, - все так же дружелюбно, но с ленивой угрозой посоветовал медведь, в санях которого я оказался. На нем, как и на остальных медведях, была своеобразная сбруя с медным кольцом на холке. Медведь привычным движением шагнул под высоко торчащую оглоблю саней, подался вперед, потом назад - кольцо вошло в крюк с защелкой на конце оглобли. - Порядок. Сейчас тронемся… С нашей службой без медовухи никак нельзя.

    -  Холодно?

    -  Где? А! Это тебе холодно, песец. Потому как ты нелепый - шерсти на тебе мало. Ты, наверное, из этих… материковых песцов - лиса или волк. Лиса, наверное, волки-то покрупнее будут. А я тут родился. Ну не прям тут - восточнее, но все равно… Так что мне тут в самый раз. А медовуха нужна, чтобы душу тешить - скучно у нас тут.

    Я окинул взглядом однообразную белую пустыню и вынужден был согласиться - пейзаж навевал тоску. Ни кустика, ни деревца…

    -  Погоди, - осенило меня. - А откуда у вас медовуха? И про зверей с материка ты знаешь! Значит, отсюда можно перебраться, например, в Скандинавию?

    -  Ну можно - чего бы и нет? Только я ваших названий не знаю - может, в Скандинавию, а может, и еще куда. Королева нас посылает По ее делам, она и курс льдинам указывает.

    -  То есть, чтобы выбраться отсюда, нам нужно уговорить королеву…

    -  Ну, в целом, верно, - буркнул медведь. - Только вряд ли у вас это получится. Сколько я себя помню, королева никого отсюда не отпускала.

    -  А почему ты все время говоришь про королеву? А король?

    -  Короля у нас нет. Только королева.

    -  Матриархат, значит? - Любопытство наконец пересилило страх, и Транквилл высунул голову из свертка шкур. - Очень частое явление в культурах, оказавшихся в естественной или искусственной изоляции.

    -  Хм? - Медведь, не останавливаясь, покосился через плечо на петуха и неодобрительно хмыкнул: - Ты тут не умничай, еда.

    -  Я не еда! - испуганно пискнул Гай Транквилл, прячась назад в шкуры.

    -  Это точно, какая из тебя еда? - неожиданно согласился медведь. - Только голод раздразнить. Но двуногим, наверное, на разок хватит… или вот песцу.

    -  Он и правда не еда, - поспешил я заверить медведя. - Он наш товарищ.

    -  Странные у тебя товарищи, - осуждающим тоном произнес медведь. - Не следует дружить с теми, кого можешь съесть. Это может поставить тебя в неловкую ситуацию, когда его все-таки придется съесть. В конце концов, это просто аморально!

    -  Есть живых существ вообще аморально! - снова высунулся из своего убежища Транквилл. - Ради поддержания своего существования вы, хищники, готовы уничтожить неповторимую личность!

    -  А чего в тебе неповторимого? - В голосе медведя звучало искреннее удивление.

    -  Я, между прочим, философ!

    -  А что это значит?

    -  Есть наука такая, называется философия. - Тщеславный петух даже выбрался из шкур и гордо выпятил грудь. - Я, к твоему сведению, ученый!

    -  Уче-о-оный? - с явным сомнением протянул медведь. - Первый раз вижу ученого в перьях. И про философию твою первый раз слышу. Что ты изучаешь?

    -  Философия имеет предметом умственное исследование начал и оснований, законов и целей, порядка и связи всего видимого и невидимого, чувственного и сверхчувственного, - важно произнес Транквилл.