Париса подалась к Каллуму:

– Прикрути-ка ей подозрительность.

Каллум вопросительно нахмурился, но потом пожал плечами. Найти сомнения оказалось просто, и еще проще – подправить их. Плечи Айи расслабились. Она перестала теребить кутикулу на ногте. Странно, что сомнения тут испытывал всего один человек. Ну и ладно, зато Каллуму меньше мороки.

«Не хочешь сказать зачем?»

«Нет», – ответила Париса.

«А ты не могла позаботиться об этом сама?»

«Могла. – Она дернула краешком губ. – Но сейчас жарко, и я утомилась».

Самомнение господина из Южной Азии нежно душило Каллума, и он развалился на стуле, прислонившись к Парисе. «Это им ты хочешь заменить Атласа Блэйкли? Он вроде как не в твоем вкусе».

«А какой, по-твоему, у меня вкус?»

«И верно, понятия не имею, что ты нашла в Далтоне, – пожав плечами, ответил Далтон. – Как и в Тристане».

«Ну да, ты же понятия не имеешь, что такого вообще привлекательного в Тристане».

Переданный телепатически, сарказм задевал даже больнее.

«Это не мои слова».

Тем временем заговорил один из голландцев.

«В данном конкретном случае мне нужен послушный мужчина, – сообщила Каллуму Париса, перекрывая гул формального представления. – И полезный».

«Это ты меня так оскорбляешь?» – ответил Каллум, но она прижала палец к его губам, мол, заткнись.

– Это, мягко говоря, противоречит традициям, – спорила с итальянцем швейцарка. – Не то чтобы мы прежде не брали кого-то из Форума…

Каллум резко посмотрел на Парису, но та снова покачала головой, прося его молчать.

– …положа руку на сердце, вы можете сказать, что это как-то вредит целостности? Или…

– Если позволите, – плавно вклинился в спор господин из Южной Азии, – я понимаю ваши опасения. Моей целью, как члена Форума, всегда была доступность, однако я искренне полагаю, что мосты между разными благородными идеями полезны, да и к Александрийскому обществу я всегда относился с предельным уважением.

До Каллума дошло слишком поздно. Это был Нотазай, фактический глава Форума. «Уважение, говоришь? Этот человек несколько раз пытался нас убить». Каллум и прежде сталкивался с различными маниями, особенно неразделенными, в среде могущественных людей, но это уже было ни в какие ворота.

«Мило, не правда ли? – подумала Париса. – Погоди, вот увидишь, сколько ему станут поддакивать».

Каллум сосчитал: трое, четверо. «Твои проделки».

Париса пожала плечами: «Я подсадила идею вон тому, – кивнула она в сторону канадца. – Остальное он сделал сам».

«Почему он?»

«Вообще, было без разницы кому. Им выбирать-то не из кого. Прочие кандидатуры, которых подобрала им Шэрон, все… – Париса глумливо скривила губы, посмеялась одновременно осуждающе и грустно, – …оказались неподходящими».

Каллум прикинул, на какие болевые точки она надавила. Неблагопристойное прошлое? Сексуальная ориентация? Образование? Происхождение? Наличие вагины? Если считать присутствие в совете двух женщин, его члены, очевидно, не имели ничего против женщин как таковых: невооруженным глазом было видно, что их голоса ловко игнорируют, однако и у ханжей имелись любимчики.

«Да», – подтвердила Париса.

«Прикольно, – ответил Каллум. – Может, и мне свою кандидатуру в совет предложить?»

«Тогда подписывайся на их еженедельную рассылку по имейлу».

«Ясно, – передернул плечами Каллум, и Париса снова тихонечко посмеялась.