– Эй, ты! – крякнул водитель. – Что же мне теперь делать?

– Вызывай буксир, – посоветовала Руби. – А когда в следующий раз явишься в автоинспекцию, то не забудь прихватить с собой адвоката. На Двадцать вторую улицу, – сказал она таксисту.

Глава седьмая

Возвращаясь к себе в кабинет в 2.15 дня, Рендл Липпинкотт насвистывал... Это было для него так необычно, что две его секретарши недоуменно переглянулись.

– В следующий раз он исполнит у себя на письменном столе чечетку, – сказала одна.

– А меня изберут папой римским, – ответила другая, по имени Дженни, которая была старше первой на полгода.

Однако избрание папой римским проигрывало по неожиданности тому, что ожидало Дженни, когда она, повинуясь звонку, вошла в 2.30 в кабинет Липпинкотта. Банкир ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Он по прежнему что то насвистывал.

– С вами все в порядке, сэр? – спросила она.

– Никогда не чувствовал себя лучше. Как будто заново родился. Будьте умницей, пошлите за бутылочкой пивка.

К 2.50 Липпинкотт уже не испытывал уверенности, что хорошо себя чувствует. Он сбросил пиджак и снял галстук. К 2.55 за пиджаком и галстуком последовала рубашка, и Дженни, вошедшая к боссу с пивом, застала его в одной майке. Увидев его в таком виде, она едва не выронила поднос.

Не обращая внимания на ее недоумение, он вскочил и сбросил одежду.

– Ненавижу одежду! – сообщил он. – Ненавижу, и все тут. Это пиво? Отлично!

Он выпил почти всю банку, а потом стянул и майку. Секретарша заметила, что кожа у него бледная, с красными пятнами, как у махнувшего на себя рукой 45 летнего забулдыги с избыточным весом. Она стояла как завороженная, не в силах двинуться с места. Только когда Липпинкотт расстегнул ремень и начал расстегивать молнию на брюках, она отвернулась и выскочила из кабинета.

Заглянув в журнал, она столкнулась с проблемой. В 3.15 к боссу должен был явиться вице президент «Чейз Манхэттен бэнк». Как заставить босса одеться к встрече? Она размышляла на эту тему до 3.10, когда, глубоко вздохнув, набралась храбрости и вошла в кабинет. Прямо на пороге она застыла: Липпинкотт лежал голый на кушетке, беспокойно ерзая, словно гладкая ткань обивки раздражала ему кожу. Увидев секретаршу, он приветливо поманил ее:

– Входите!

Она не двинулась с места, стараясь не встречаться с ним глазами.

– Мистер Липпинкотт, через пять минут у вас встреча с «Чейз Манхэттен».

– Превосходно! Я на месте.

– Думаю, вам нельзя проводить эти переговоры раздетым, мистер Липпинкотт.

Он покосился на свою наготу, словно впервые обнаружил, что гол.

– Наверное, вы правы, – проговорил он. – Господи, как я ненавижу одежду! Может, завернуться в простыню? Скажите посетителям, что я только что приехал с собрания клуба, где все одеваются в тоги. Как по вашему, это годится? Можете раздобыть мне простыню?

В его взгляде светилась надежда. Она отрицательно покачала головой. Он обреченно вздохнул.

– Ваша правда. Ладно, одеваюсь.

Через несколько минут, встретив в приемной представителя «Чейз Манхэттен», секретарша сперва позвонила Липпинкотту и многозначительно спросила его:

– Вы готовы к встрече, сэр?

– Разумеется. Хотите удостовериться, что я одет? Одет, одет! Пусть войдет.

Секретарша вошла в кабинет вместе с посетителем. Липпинкотт сидел за письменным столом. Рукава его рубашки были закатаны, галстук отсутствовал. Обычно избыточно вежливый, на сей раз он не поднялся, чтобы поприветствовать гостя, а просто махнул рукой, указывая на стул.