|
- Кто спрашивает про Мацька? - Да это я, сосед, Зых из Згожелиц. Чуть не целую неделю еду за вами и расспрашиваю про вас по дороге. - Господи! Дядя! Да ведь это Зых из Згожелиц! - крикнул Збышко. И все весело стали здороваться. Зых и в самом деле был их соседом и к тому же человеком добрым, которого все любили за веселый нрав. - Ну, как вы там поживаете? - спрашивал он, тряся руку Мацька. - Еще скачете или уж не скачете? - Эх, кончилось уж мое скаканье! - ответил Мацько. - До чего же я рад вас видеть. Боже ты мой, будто я уж в Богданце! - А что с вами? Я слыхал, вас немцы подстрелили. - Подстрелили, собачьи дети! Жало застряло у меня между ребрами... - Боже ты мой! Как же вы теперь? А медвежьего сала попить не пробовали? - Вот видите, - сказал Збышко, - все советуют пить медвежье сало. Нам бы только доехать до Богданца! Сейчас же пойду на ночь с секирой под борть. - Может, у Ягенки есть, а нет, так я у соседей спрошу. - У какой Ягенки? Разве вашу не Малгохной звали? - спросил Мацько. - Эх! Какая там Малгохна! Третья осень с Михайла пойдет, как Малгохна в могиле. Задорная была баба, царство ей небесное! Но Ягенка в мать уродилась, только что еще молода... ...Вон уж видно горку нашу, Дочка вышла вся в мамашу... Гоп! Гоп! ...Говорил я Малгохне: не лезь на сосну, коль тебе пятьдесят годов. Какое там! Влезла. А сук под ней возьми и подломись, она и грянулась наземь! Скажу я вам, ямку выбила в земле, да через три дня богу душу и отдала. - Упокой, господи, ее душу! - сказал Мацько. - Помню, помню... подбоченится, бывало, да начнет браниться, так слуги на сеновал прятались. Но хозяйка была замечательная! Значит, с сосны свалилась?.. Скажи пожалуйста! - Свалилась, как шишка на зиму... Ох, и горевал я! После похорон так напился, что, верите, три дня не могли меня добудиться. Думали уж, что и я ноги протянул. А сколько я потом слез пролил - море! Но и Ягенка у меня хорошая хозяйка. Все сейчас у нее на руках. - Я что-то плохо ее помню. От горшка два вершка была, когда я уезжал. Под конем могла пройти, не достав до брюха. Эх, давно уж это было, сейчас она, верно, выросла. - На святую Агнешку пятнадцать ей стукнуло; но я ее тоже чуть не целый год не видал. - Где же вы были? Откуда возвращаетесь? - С войны. Какая мне нужда дома сидеть, коли у меня Ягенка? Хоть Мацько и был болен, но, услышав о войне, насторожился и с любопытством спросил: - Вы, может, были с князем Витовтом на Ворскле? - Был! - весело ответил Зых из Згожелиц. - Только не дал ему бог удачи: страшное поражение нанес нам Едигей. Сперва татары перестреляли нам коней. Татарин, он не пойдет врукопашную, как христианский рыцарь, а стреляет издали из лука. Нажмешь на него, а он убежит и опять из лука целится. Ну, что ты станешь с ним делать! А у нас, слышь, в войске рыцари все силой своей похвалялись: "Мы, дескать, ни копий не склоним, ни мечей из ножен не выхватим, копытами эту нечисть растопчем!" Похвалялись это они, похвалялись, а тут как засвистят стрелы, инда все кругом потемнело! Кончилась битва, и что же? Из десяти едва один жив остался. |
