— Человеку такого склада не следует заниматься бизнесом, — сказал Тавенер.

— Наверное, он и не стал бы бизнесменом, — сказал отец, — если бы не был, к несчастью для себя, сыном Аристида Леонидиса.

— Когда старый Леонидис передал ему управление этим предприятием, оно буквально процветало. Оно могло бы стать настоящей золотой жилой! Можно было бы предположить, что ему придется всего лишь, посиживая в мягком кресле, наблюдать, как все делается само собой.

— Но нет, — покачал головой отец. — Ни одно предприятие само по себе прибыли не приносит. Всегда приходится принимать решения… того человека уволить, этого назначить… решать мелкие вопросы политики. А Роджер Леонидис, находясь у власти, по-видимому, всегда принимал ошибочные решения.

— Именно так и было, — подтвердил Тавенер. — Следует заметить, что он человек добрый. Он не увольнял подчас самых что ни на есть никчемных людей… только потому, что к ним хорошо относился… или потому, что они давно там работают. А иногда ему приходили в голову дикие, неосуществимые идеи, и он настаивал на том, чтобы претворить их в жизнь, не считаясь со связанными с этим огромными расходами.

— Но ничего противозаконного не было? — уточнил отец.

— Нет, ничего противозаконного.

— В таком случае зачем бы ему понадобилось пойти на убийство?

— Возможно, что он был просто глупцом, а не мошенником, — сказал Тавенер, — но результат оказался таким же или почти таким же. Единственное, что могло бы спасти Объединенную компанию от краха, — это достать поистине огромную сумму денег не позднее чем, — он сверился с записной книжкой, — к следующей среде.

— Именно такую сумму он унаследовал бы или рассчитывал унаследовать по завещанию отца?

— Именно так.

— Но ему не удалось бы получить эту сумму наличными?

— Совершенно верно. Но он получил бы кредит. А это одно и то же.

Мой старик кивнул.

— Не проще ли было бы ему пойти к старому Леонидису и попросить о помощи? — спросил он.

— Думаю, что он так и поступил. Наверное, именно этот разговор и подслушала девочка. По-видимому, старик наотрез отказался тратить деньги на безнадежное дело. Вы ведь знаете, что это был за человек.

Я подумал, что в этом Тавенер, наверное, не ошибался. Аристид Леонидис отказался финансировать постановку пьесы для Магды, заявив, что она не даст кассового сбора. Как показали дальнейшие события, он оказался прав. Он был щедр по отношению к членам своей семьи, но никогда не стал бы выбрасывать деньги на ветер, вкладывая их в убыточное предприятие. На спасение Объединенной компании требовалось выбросить тысячи, а может быть, сотни тысяч. Он наотрез отказался сделать это, и для Роджера единственной возможностью избежать финансового краха стала смерть отца.

Да, несомненно, это можно рассматривать как основание для убийства.

Отец взглянул на часы.

— Я попросил его прийти сюда, — сказал он. — Жду его с минуты на минуту.

— Роджера?

— Да.

— «Проходите, пожалуйста, в гостиную, — сказал паук мухе», — пробормотал я.

Тавенер взглянул на меня в недоумении.

— Мы предупредили его обо всем должным образом, — сказал он сурово.

Место действия было подготовлено, стенографист ждал во всеоружии. Вскоре послышался звонок, и через несколько мгновений в комнату вошел Роджер Леонидис. Он вошел стремительно… и довольно неуклюже… наткнулся на кресло.