– Посмотрим, – не спеша проговорил Бралл, нажимая на клавиши своего компьютера. – У меня получилось 034 28 4462. Родом из Массачусетса. Правильно? Удивительно, но сбор налогов в Массачусетсе всегда был проблемой. Мы провели социологический опрос граждан в этой местности, и знаете, к чему пришли?

– Нет, не знаю.

– Мы пришли к выводу, что жители Новой Англии и в особенности жители Массачусетса считают, что законы пишутся не для них. Они, собственно, считают себя выше законов. Вот вы, например, полагаете, что стоите выше законов?

– Я действую по закону – так же, как и вы.

– По вашей последней налоговой декларации я вижу, что вы уменьшили налогооблагаемую базу на 1567 долларов, истраченных на благотворительность. А ведь эта сумма гораздо больше среднестатистической величины! «Нетипичное поведение» – вот термин, который мы используем в таких случаях. Вашу налоговую декларацию в базе данных компьютера следует пометить специальной отметкой, предполагающей проведение аудиторской проверки. Странно, как это компьютер до сих пор до вас не добрался.

– Мои расходы на благотворительность – это мое дело!

Бралл грохнул кулаком по столу. Позади на стене шевельнулся плакат, на котором красовалась надпись «Лови их!».

– Дудки! Ваши расходы на благотворительность – это дело ФНУ. Если вы хотите, чтобы мы оставили в покое ваши отчеты, оставьте в покое наши объекты.

– У нас есть законное право на имущество Фолкрофта.

– Только после нас!

– Вы – стервятники, растащите все, УБН ничего не останется.

– А вы – сопляки! Только и мечтаете наложить арест на имущество, а через три месяца продать с правительственного аукциона. Знаем мы ваши игры. Уже проверяли таких ковбоев из УБН, как вы.

– Я учту ваши рекомендации, – неожиданно лаконично произнес инспектор.

– Нисколько в этом не сомневаюсь, – слащавым тоном отозвался Большой Дик Бралл. – Нисколько не сомневаюсь.

Большой Дик повесил телефонную трубку и просто потому, что уж такой он был человек, направил последнюю налоговую декларацию деятеля из УБН на аудиторскую проверку. Это займет три четыре месяца. Пусть ка он подергается! Получится очень неплохо. А агенты наверняка что нибудь отыщут – голову можно дать на отсечение. В налоговом кодексе десять тысяч страниц, и он так запутан, что даже налоговой службе концов не сыскать.

В общем, это хорошая бюрократическая дубинка, чтобы выколотить деньги даже из самого упрямого налогоплательщика.

Бралл едва успел ввести свои указания в компьютер, как у него на столе зазвонил телефон.

– Кто меня спрашивает? – по селектору поинтересовался он у секретарши.

– Агент Филип Фелпс.

– Агент Фелпс не имеет права выходить непосредственно на меня.

– Он говорит, что звонит из какой то Фолкрофтской лечебницы, от имени специального агента Джека Колдстада.

– Что там с ним стряслось, с Колдстадом? Ладно, соединяйте. Я сам спрошу у Фелпса.

В трубке послышался дрожащий голос агента:

– У меня плохие новости, мистер Бралл.

– Терпеть не могу плохих новостей!

– Джек Колдстад получил ранение при исполнении обязанностей.

– Какой он беспечный, этот ублюдок! Ведь знает же, что у нас проблемы со страховкой. Он умер?

– Нет, сэр.

– Непростительная ошибка с его стороны! Уверяю вас, он еще об этом пожалеет. Что случилось?

– Мы нашли в подвале потайную комнату, мистер Бралл. И чуть не сорвали банк.

– Какой еще банк?

– Золото в слитках.

Бралл оживился.

– Сколько?

– Неизвестно.

– Вы что, не сосчитали?

– Нас~ эээ~ насильственно удалили, прежде чем мы успели приступить к инвентаризации.