И они были больше, чем просто соратниками по борьбе. Клейндори нашла поддержку, доверие, а потом и любовь у своего товарища по изгнанию Арнада Райднау. А пока Джефф Кервин открывал для себя любовь веселой, нежной Кассильды, Клейндори родила Арнаду Райднау сына. А потом у Джеффа Кервина и его жены родились близнецы…

– Клейндори не убегала с Джеффом Кервином! – еле слышно произнесла Элори. – А значит, убийство…

Все происходило на глазах у ребенка Клейндори, и в чудовищный момент раппорта он потерял дар речи – в предсмертном ужасе Золотой Колокольчик слишком рано разбудила в нем эмпатический дар; то, что сам он чуть не погиб от удара сапогом, тоже сыграло роль. Он сумел схорониться.

– И тут – завершающий штрих ко всей этой неразберихе, – произнес Джефф. – На беглецов выходит антикомъинская фракция горных даркован – но слишком поздно. Те знали, что земляне многое отдадут, лишь бы заполучить детей комъинов – в качестве заложников. Те считали, точно так же, как и все остальные, будто любовником Клейндори был землянин, и что близнецы – это дети Кассильды от Арнада Райднау. И для безопасности отдали близнецов в приют.

– Близнецы… – сказала Элори; голос ее дрожал. – Одного из них нам потом удалось заполучить обратно; мы думали, он сын Арнада Райднау и назвали Остером Райднау… – Вдруг у нее перехватило дыхание. – Так, значит, никакой ты не Джефф Кервин‑младший! Настоящий Джефф Кервин‑младший все время был с нами! А шпион, Раган! – его брат‑близнец, и Остер об этом даже не подозревает!

Какое‑то мгновение Кервину казалось, будто вся комната вокруг него принялась вращаться. Кервину? У него нет никакого права на это имя. Сыну Арнада Райднау?

– И чистокровному комъину, – прошептала Элори. – Земляне тоже думали, будто ты сын Кервина, и отослали тебя на Землю от греха подальше – после того, как Кервин был убит. Они думали, что в их распоряжении сын землянина и комъинской Хранительницы, и надеялись когда‑нибудь этим воспользоваться. Они заранее организовали все так, что нам удалось получить назад Остера, но предварительно установили между близнецами психическую связь, гипнотическое подчинение. Остер об этом даже не подозревает, но… Джефф, значит, вовсе не ты был шпионом! А он! Ты же… э‑э, только катализатором. Странно и грустно – когда в опасности оказалась жизнь детей, у двух абсолютно разных людей возникла одна и та же мысль; что только среди землян те окажутся в безопасности. По сравнению с Землей, должно быть, Даркоувер выглядит несколько странно…

– Я жил на Земле, – медленно проговорил Джефф, – и земляне вовсе не чудовища. И действительно, менее вероятно, что они станут втягивать детей в дела взрослых. Традиции мести на Земле давно ушли в прошлое. – Он умолк.

Странно: теперь, узнав, что на самом деле даркованин, он думал о Земле чуть ли не с сожалением – как о чем‑то, ставшем неотъемлемой частью его существа.

Но официально он все равно оставался землянином. Когда Джефф Кервин принес ребенка в Приют Астронавта и зарегистрировал там как Джеффа Кервина‑младшего, с точки зрения закона, ребенок стал гражданином Земной Империи. И юридически империя была вправе послать его туда, куда ей, империи, заблагорассудится.

– Джефф, – медленно произнесла Элори, – твой отец был Арнад Райднау. Это объясняет, откуда у тебя дар эмпатии, и почему мы этого никак не ожидали. Да ты ведь до сих пор так и не понял, что это значит! Нам надо как‑то предупредить их, в Арилинне – обязательно предупредить! Они ведь могут попробовать начать Подъем, а Остер до сих пор в контакте со шпионом, Раганом, и сам об этом даже не подозревает!

Страх стиснул Кервину сердце холодной лапой.