Элори сжала его ладонь.

– Откажись ты разделить боль со мной, – произнесла она, – тогда мне действительно стало бы больно.

И Джефф, опустившись рядом с ней на кровать, рассказал все. Все, что случилось с ним с первой секунды на Даркоувере: о встрече с Раганом и о том, как он узнал, что такое матричный кристалл; о приютской регистраторше; о матричных механиках, отказавшихся помочь ему; и все остальное – вплоть до того, что поведал ему Бэррон.

– Пожалуй, пора признаться, – угрюмо выставив челюсть, заявил он, – что все это безнадежно. Остались считанные часы; скоро рапорт с аэродрома завершит путь по инстанциям, и мне предстоит депортация. Да, может, уже…

Словно в ответ на его слова ожил зуммер, и Кервин поднял телефонную трубку.

– Джефферсон Эндрю Кервин‑младший? – поинтересовался металлический голос на другом конце провода. Это была запись.

– Слушаю.

– Говорит отдел регистрации и кадров.

До нас дошли сведения, что вы находитесь в пределах Земного сектора, будучи обвиненным в гражданском правонарушении – незаконном уклонении от депортации. Ваше местонахождение известно. Данным сообщением вы ставитесь в известность, что Городской Совет Тендары на Даркоувере объявил вас персоной нон грата, и вам официально запрещается покидать Земной сектор, Это запрещение распространяется также и на вашу супругу, поскольку завершено рассмотрение вопроса о предоставлении ей имперского гражданства, и вопрос решен положительно. Это официальный приказ. Вы не имеете права покидать места вашего нахождения более чем на час, или удаляться от него более чем на милю, и через сорок восемь часов обязаны явиться, куда следует, или будет выписан ордер на ваш арест. Пожалуйста, подтвердите, что вы ознакомились с текстом сообщения, или укажите юридически корректную причину для обжалования и подайте апелляцию по установленной форме.

– Черт! – пробормотал Джефф.

– Пожалуйста, – терпеливо повторил голос с пленки, – подтвердите, что вы ознакомились с текстом сообщения, или подайте на апелляцию по установленной форме.

– Подтверждаю, – сказал Джефф и бросил трубку.

Значит, все кончено. Надежды на успех апелляции ни малейшей; теперь когда комъины против него, ни одна живая душа на Даркоувере и пальцем не шевельнет, чтобы помешать его депортации.

«Теперь я никогда не узнаю правды…»

Элори поднялась с кровати и встала над ним. Матричный кристалл на тонкой цепочке она повесила на шею.

– С твоей матрицей я могу постараться обойти блок в твоей памяти, – предложила она. – Только, Джефф, если блок настолько мощен, зачем ты хочешь это знать? Почему бы тебе не успокоиться? С комъинами для нас покончено; может быть, нам придется улететь с Даркоувера…

– Элори, всю жизнь меня мучил этот зуд, этот… самый настоящий голод – вернуться на Даркоувер; прямо наваждение. Я совсем даже неплохо жил на других планетах, но все время где‑то в подсознании чувствовал, что Даркоувер меня зовет. А теперь уже начинаю сомневаться: действительно ли дело во мне, или мной начали манипулировать еще тогда, в то время, о котором я ничего не помню.

Потому что, если зов Даркоувера, который он ощущал в крови – фикция, кто он тогда? Пустышка, пешка, безвольная марионетка в руках землян? Убрать наваждение – и что останется от того, что, по большому счету, его и сформировало?

– Хорошо, тогда я попробую, – нахмурившись, сказала она. – Только не сейчас; я еще не восстановила силы после «наложения чар».