Эдвина взяла дочку за подбородок и заглянула ей в лицо.

– Теперь понятно, почему ты так странно ведешь себя. Ты должна немедленно все рассказать мне прямо сейчас. Во первых, кто он? Один из людей отца? Деревенский парень? Кто?

– Это был лорд Реднор. – Леа ощущала себя предательницей.

С души Эдвины свалился камень.

– Лорд Реднор? Слава Богу, все не так уж плохо. Перестань дрожать, дитя мое. Конечно, это неразумный поступок, но брачный контракт уже подписан. Он, конечно, вправе теперь относиться к тебе несколько свысока. Не следовало тебе сдаваться так быстро. Но все таки он бы мог и подождать до… – На лице Эдвины отразилось недоумение. – А когда же это могло произойти?

– Когда я провела его наверх, чтобы он мог принять ванну, – робко призналась Леа.

– Что? – Леди Пемброк не верила своим ушам. – В первый же день?! Он овладел тобой в первый же день, и ты до сих пор мне ничего не сказала?! Тем не менее, на следующий день он подписал контракт… Ситуация дурацкая, но он, безусловно, человек чести. Значит, как я понимаю, он не собирается расторгнуть контракт, заявив, что ты не была девственной на брачном ложе.

– Мама, но я девственница. – Щеки девушки вновь заалели, когда она вдруг поняла, о чем подумала ее мать. – Боже мой, он не… Мама, я бы не стала лгать тебе. Я же сказала – он не сделал ничего бесчестного. Он лишь поцеловал меня. Я захотела этого… О, мама! – Голос Леа дрожал. – Он такой желанный мне. При одном воспоминании о нем у меня кружится голова. Я все еще ощущаю, как его губы касаются моих. Я согрешила, но я не могу покаяться, потому что в душе не жалею о случившемся.

Эдвина не сводила глаз с дочери, слушая ее нехитрое признание, терзаясь нежностью и страхом. Бедная девочка! Если она уже отдала свою любовь этому человеку, какое же горькое разочарование ее ждет! Когда она получит то, о чем мечтает, ее желание сменится отвращением.

– Желанный муж – грех небольшой. Милая моя, что мне сказать тебе? Мужчины совсем не такие, как женщины. Если они хотят чего то, они добиваются своего, а потом очень часто теряют к этому всякий интерес. Леа, в этом мире лучше всего любить одного Господа. Любовь к людям приносит только боль. Родители уходят раньше, дети умирают или покидают отчий дом, мужья укладывают в постель других женщин. – Эдвина потрепала девочку по щеке. – Детка, послушай, что я тебе скажу. Мужчине не следует знать, как сильно ты его любишь. Мужчины иногда думают, что страстная женщина готова отдать свою любовь первому встречному. Ты должна вести себя осторожно. Потеряв честь, ты больше никогда и никому не будешь нужна, а твой собственный муж может просто убить тебя после этого. Не верь мужским заверениям и мольбам. Женщина, отдающая себя без должной скромности даже мужу, слишком явно обнаруживающая свое желание, даже у него вызывает подозрение. Ухаживай за ним, корми его и одевай – это достойный путь выказать супругу свою любовь и преданность, но не бросайся ему на шею.

Леа прекрасно понимала, что мать права. Она помнила, как отреагировал Кейн, когда она искренне попыталась ответить на его поцелуй.

– Я постараюсь, мамочка, – прошептала Леа, и в голосе ее прозвучала полная безнадежность.

Первый посыльный от лорда Реднора объявился через две недели. Он приехал зверски уставшим и потому в ответ на все расспросы бормотал что то нечленораздельное. Посыльный передал девушке маленький свиток пергамента, исписанный вдоль и поперек. Почерк Реднора оказался похожим на него самого – такой же крепкий, крупный и суровый. Письмо было коротким. Реднор сообщал, что с ним все в порядке, дела идут хорошо, и он по прежнему надеется в скором времени вернуться.