– Но никакой смены власти в Уэльсе не будет! – воскликнула Леа. – Разве такое может случиться, милорд?

Кейн вздрогнул, поняв внезапно, что вложил в свой рассказ слишком много чувств. Даже этому ребенку передались его боль и волнение.

– Надеюсь, что нет, – сдержанно ответил Кейн. – Наш брак примирит Пемброков и Гонтов. Если еще удастся вытащить Фиц Ричарда из цепких когтей короля Стефана и Честер сумеет сдержать данные мне обещания, тогда все будет не так уж плохо.

– Вы говорите о моем двоюродном брате Фиц Ричарде? Но, милорд, зачем король держит в плену моего кузена? – с детским любопытством спросила Леа.

– Ты очень привязана к нему? – резко поинтересовался Реднор. В его голосе зазвучали ревнивые нотки: как бы за этой девчонкой не понадобился глаз да глаз!

– Ну да, конечно, – легко ответила Леа. – Когда я была маленькой, он все играл со мной в шахматы и разные другие игры, рассказывал сказки. Прошу вас, скажите – ему что то угрожает?

– Ему лично – нет. – Кейну стало неловко за себя. Ведь это так естественно, что сестра испытывает к брату, особенно если он был товарищем ее детских игр, самые нежные чувства. – Видишь ли, граф Честер поднял мятеж против короля. Я очень люблю Честера, он – мой крестный и всегда был так добр ко мне. Но он человек очень горячий и признает лишь силу оружия. Если Честер почувствует, что король не прав, то просто поднимет мятеж. Сейчас не время хвататься за мечи, поэтому мой и твой отец и я постарались примирить Стефана и Честера.

– Но почему бы королю не отпустить Фиц Ричарда? Пусть он отправляется домой и наводит там порядок, – в голосе Леа сквозило искреннее непонимание.

– Я уже говорил, – тяжело вздохнул Кейн, – что люблю Честера. Однако полностью доверять ему, увы, нельзя. – Волна горечи, волна боли несла Кейна, он понимал, что нельзя говорить такие вещи этой девочке, но сдержаться не мог. – Король оставил Фиц Ричарда при себе, потому что, отпусти он его – и Честера уже не удержать. Стефан надеется, что Честер будет молчать, опасаясь за жизнь племянника. О Боже, мне следовало остановить все значительно раньше, но война совсем измучила меня. Все мы ошибаемся. Если бы мир не был заключен, Уэльс мог восстать. Чтобы утихомирить их, мы все согласились с тем, что Фиц Ричарда нужно отдать. А теперь они угрожают мятежом из за того, что ими некому править, и нам нужно освободить Фиц Ричарда, чтобы он навел порядок на своих землях. Как я устал от всего этого!

– Но Уэльс большой, здесь живет много людей… Если вам не удастся вернуть Фиц Ричарда, а валлийцы снова поднимут мятеж, как вы удержите их?

«Ну и глупец же я, – подумал Кейн, – взял и напугал бедное дитя». Улыбнувшись, он погладил ее по голове.

Кейн сделал это непроизвольно, ему просто хотелось как то утешить не на шутку разволновавшееся дитя. А девушку вдруг захватило неведомое доселе чувство. Рука Кейна была сухой и горячей, и это неожиданное прикосновение захлестнуло Леа волной чувств, где странно сочетались и стремление подчиниться этой руке, и нежная благодарность за защиту, которую эта рука давала ей, и странное желание задержать эту руку, чтобы еще миг испытывать ее тепло на своих волосах. Леа так захватили эти новые чувства, что она упустила нить разговора. А Кейн, кажется, ничего не заметил.

–…Кое кто из валлийцев вполне доволен жизнью… Мы собираем с них налоги, но мы и охраняем их. Они могут спать спокойно – никто не причинит им вреда. Однако надо помнить: народ в Уэльсе разный. Когда возникает серьезная опасность, эти люди легко объединяются. Мужчины сразу забывают распри и встают плечом к плечу.