– Язык у тебя хорошо подвешен. Но сказать проще, чем сделать. Ты думаешь, твоя жена в состоянии так долго сидеть в седле?

– Необходимость – тяжелая вещь, но спорить с ней бесполезно. – Взгляд Реднора стал жестким. – Если она очень устанет, я посажу ее к себе. Отдавай приказ, Джайлс. Пора. Промедление столь же бесполезно, как и опасно.

12

Ехали в полном молчании. Лишь когда притомившийся отряд приблизился к Восточным воротам Лондонской стены, лорд Херефорд нарушил тишину:

– Мы потребуем, чтобы нам открыли ворота, или останемся здесь до восхода?

– Думаю, нам лучше остановиться по эту сторону. – Реднор чуть приподнял спавшую у него в седле Леа и переложил поводья в другую руку. – Я и не надеялся, что мы доедем. Мне лишь поскорее захотелось уйти подальше от того дурацкого места. Я даже не очень понимаю, где мы. Давайте остановимся, разобьем лагерь, а утром въедем в город как положено достойным людям.

– Разве мы ехали всю ночь не для того, чтобы первыми сообщить королю о том, что произошло в замке Оксфорда?

– Нет. Мы ехали всю ночь только для того, чтобы спасти свои шкуры. На дороге от замка Оксфорда до Лондона, у этой свиньи слишком много дружков, и уж они бы постарались достойно встретить его обидчиков. Невиновность не должна суетливо заявлять о себе. Она лишь удивленно смотрит, когда ей задают вопросы, и спокойно отвечает.

– Невиновность?! Наши руки в крови не менее как двух сотен людей! Что ты скажешь об этом? Или у тебя провал в памяти?

– Чепуха, – невозмутимо ответил Реднор. – Вот о чем нужно будет вспомнить, так это о наказании. Зачем извиняться за то, что было сделано не нарочно? Херефорд, послушай, что я задумал. Я поеду в дом Пемброка. – Кейн взглянул на Леа, однако та безмятежно спала, уткнувшись ему в камзол. – И…

– Да ты совсем спятил. Таким я тебя не видел никогда.

– Почему бы мне и не поехать в этот дом? Я заплатил за него. Ты ведь единственный, кто говорит, что Пемброк ни при чем. Как бы то ни было, охраняться этот дом будет не хуже того, что я выберу для себя сам.

– Ты говоришь безумные вещи и заставляешь меня поверить, что все так и должно быть. Ты уже уговорил меня остановиться у Оксфорда. Я чувствую, что то тут не так, но объяснить пока не могу…

– Дай я скажу, может, тебе станет понятнее. Завтра или в ближайшие дни я объявлюсь при дворе. Я выдвину против Оксфорда обвинения, сказав, что один раз мог быть и случайностью, но два раза подряд – это уже повод для подозрений и наказания. Все, что мне нужно сейчас, – чтобы Стефан при всем дворе снял с меня вину за пролитую кровь. Я думаю, добиться этого будет нетрудно, многие северные лорды на моей стороне. В моей невиновности вряд ли кто усомнится.

– А что со мной?

– С тобой? А что тебе переживать? Тебя случайно во все втянули. А если несколько твоих людей оказались участниками, так ты ничего не мог с этим поделать. Оксфорд тебе жизнью обязан!

– Несколько? – Херефорд расхохотался, несмотря на то, что разговор был серьезным. Оскорбленная невинность, так и сквозившая в речах Реднора, немало позабавила его.

– Не ты был им нужен, – сурово бросил Кейн. – Ты и без их помощи найдешь неприятности, – сухо добавил он. – Сомневаюсь, что Оксфорд посмеет сказать о тебе что то плохое. Он может быть только благодарен тебе.

– Ну ладно, уговорил, – согласился, наконец, Херефорд. – Все хорошо, только вот дом, который ты выбрал, мне не нравится. Кстати, если бы твои люди подняли на тебя руку, ты мог бы сказать, что их подкупили. А кто их мог подкупить в доме Оксфорда, кроме самого хозяина?

Стоило Реднору увидеть дом, от которого Оксфорд накануне передал ему ключи, он сразу обрадовался.