|
) - Конечно, не пил, - ответил Ян от моего имени. - Du lieber Gott! Es ist schon zehn Uhr...* - Она налила мне кружку кофе, вручила три свежие булки и, по обыкновению, исчезла. ___________ * Боже мой! Ведь уже десять часов... (нем.) Тут с треском распахнулись входные двери, и в магазин вбежал Франц Минцель; он был еще толще и краснее, чем брат. - Как поживаешь, Игнаций? - закричал он, хватая меня в объятия. - Не целуйся ты с этим болваном, опозорившим весь минцелевский род, - сказал мне Ян. - Ой-ой-ой! Подумаешь - род! - отозвался со смехом Франц. - Отец наш приехал сюда с пустой сумой за плачами... - Я с вами не разговариваю! - гаркнул Ян. - Да и я не вам говорю, а Игнацию, - возразил Франц. - А наш дядюшка, - продолжал он, - был такая заядлая немчура, что вылез из гроба за ночным колпаком, который ему позабыли положить... - Вы оскорбляете меня в моем собственном доме! - закричал Ян. - Я пришел не к вам в дом, а в магазин, за покупками... Вицек, - обратился Франц к мальчишке, - дай мне пробок на грош... Только заверни в бумагу. До свиданья, милый Игнаций, загляни ко мне сегодня вечерком, поболтаем за стаканчиком доброго вина. А может, и этого господина прихватишь с собой, - прибавил он уже с улицы, показывая пальцем на посиневшего от ярости Яна. - Ноги моей не будет у подлого немца! - крикнул Ян. Тем не менее вечером мы оба сидели у Франца. Замечу мимоходом, что не проходило недели, чтобы Минцели не поссорились и не помирились по крайней мере раза два. И, что любопытнее всего, стычки их никогда не происходили по причинам материального характера. Напротив, при всех своих разногласиях братья всегда давали друг другу поручительства, одалживали деньги и взаимно уплачивали долги. Причины раздоров коренились в различии их натур. Ян Минцель был человек восторженный и романтический, Франц - спокойный и язвительный; Ян был ярый бонапартист, Франц - республиканец и непримиримый враг Наполеона III. Наконец, Франц Минцель признавал свое немецкое происхождение, тогда как Ян торжественно уверял, будто Минцели происходят от древнего польского рода Ментусов, которые в старину, не то при Ягеллонах, не то немного позже, поселились среди немцев. Довольно было одной рюмки вина, чтобы Ян Минцель принялся стучать кулаком по столу или по спинам своих соседей. - В моих жилах течет древняя польская кровь... Не может быть, чтобы меня родила немка!.. Впрочем, у меня есть документы... И он показывал лицам, заслуживающим особого доверия, два старых свидетельства, одно из которых принадлежало некоему Модзелевскому, варшавскому купцу времен шведского нашествия, а другое - Миллеру, поручику костюшковских войск. |
