|
- Милая Казя, - сказала она, - я знаю, к чему ты клонишь. Так вот, заявляю тебе раз и навсегда, что я не собираюсь ради Вокульского отказываться от своих симпатий и вкусов. Супружество - не тюрьма, а я меньше, чем кто-либо, гожусь для роли затворницы. - Ты права, но все-таки хорошо ли ради каприза оскорблять такое чуство? Панна Изабелла смутилась. - Что же мне, по-твоему, делать? - Это уж твое дело. Ты с ним еще не связана... - Ах, вот что... теперь понимаю... - усмехнулась панна Изабелла. Мальборг и Нивинский, стоявшие у окна, наблюдали за обеими дамами в лорнет. - Красивые женщины! - вздохнул Мальборг. - И каждая в своем роде, - прибавил Нивинский. - А какую бы ты выбрал? - Обеих. - А я Беллочку, а потом... Вонсовскую. - Как они жмутся друг к дружке, как улыбаются... Все затем, чтобы дразнить нас. Женщины на этот счет ловкие! - А на самом деле могут ненавидеть одна другую. - Ну, во всяком случае, не в эту минуту, - закончил Нивинский. К прохаживавшимся дамам подошел Охоцкий. - А вы, кузен, тоже в заговоре против меня? - спросила панна Изабелла. - В заговоре? Никогда! С вами, сударыня, я могу воевать только в открытую. - "Сударыня"? "Воевать в открытую"!.. Что это значит? Ведь войны ведутся с целью заключить выгодный мир! - Я держусь иной системы. - Правда? - усмехнулась панна Изабелла. - Так бьюсь об заклад, что вы сложите оружие, кузен: я считаю, что война уже объявлена. - Вы ее проиграете, кузина, и даже там, где рассчитываете на полную победу, - торжественно ответил Охоцкий. Панна Изабелла нахмурилась. - Едем домой, Белла, - шепнула ей в эту минуту проходившая мимо графиня. - Что же, обещал Молинари?.. - так же тихо спросила панна Изабелла. - Я и не подумала его звать, - надменно отвечала графиня. - Почему, тетя?.. - Он произвел неблагоприятное впечатление. Если бы панне Изабелле сообщили, что Вокульский погиб из-за Молинари, великий скрипач нисколько бы не упал в ее глазах. Но известие о том, что он произвел дурное впечатление, неприятно поразило ее. Она простилась с музыкантом холодно, почти высокомерно. Несмотря на то, что знакомство ее с Молинари продолжалось лишь несколько часов, он живо ее заинтересовал. Вернувшись поздно вечером домой, она взглянула на своего Аполлона, и ей показалось, что в чертах и осанке мраморного бога есть что-то общее с музыкантом. Она покраснела, вспомнив, как часто статуэтка меняла обличье; одно время она даже была похожа на Вокульского. |
