|
.. - прошептала присмиревшая баронесса. Расположившись наверху, куда пришлось еще отнести кровать, стол, несколько стульев, таз и кувшин воды, пан Леон надел галстук, чистую, хотя и тесноватую сорочку, облачился во фрак и, вернувшись в квартиру к баронессе, важно уселся в передней. - Через полчасика, - сказал он Марианне, вынимая золотые часы, - господин барон, наверное, прибудут, потому что они всегда от четырех до пяти почивают. Ну как, скучновато вам тут? - прибавил он. - Ничего, я вас расшевелю... - Марианна!.. Марианна! иди сюда!.. - позвала из своей комнаты баронесса. - Что это вы так бежите? - удивился Леон. - Помирает она там, старуха ваша, что ли?.. Небось подождет... - Да боюсь я, она знаете, какая сердитая, - шептала Марианна, вырываясь от него. - Сердитая... сами вы ее распустили, оттого и сердитая. Им только дай волю, так сразу на шею сядут... При бароне вам будет полегче, он понимает настоящее обхождение. Только одеваться вам придется понаряднее, а то прямо послушница... Мы монашек не любим. - Марыся!.. Марыся!.. - Ну, ступайте теперь, только не спеша, - напутствовал ее Леон. Вопреки предположениям Леона, барон прибыл к своей супруге не в четыре часа, а лишь около пяти. На нем был новый сюртук и шляпа, а в руке тросточка с серебряным набалдашником в форме копыта. Он казался спокойным, но под этой внешней оболочкой верный слуга подметил сильное волнение. Еще в передней пенсне дважды соскочило с его носа, а левое веко дергалось чаще, чем перед дуэлью или даже за партией штосса. - Доложи обо мне баронессе, - сказал Кшешовский, понизив голос. Леон распахнул двери гостиной и возвестил: - Господин барон!.. А когда барон вошел, он прикрыл за ним дверь, выпроводил из передней Марианну, прибежавшую из кухни, и стал подслушивать. Баронесса, сидевшая на кушетке с книжкой, при виде супруга поднялась. Барон отвесил ей глубокий поклон, она хотела ответить, но снова упала на кушетку. - Муж мой... - прошептала она, закрывая лицо руками. - О! что же ты делаешь... - Весьма сожалею, - ответил барон, вторично отвешивая поклон, - что вынужден свидетельствовать вам свое почтение в подобных обстоятельствах. - Я готова простить все, если... - Это весьма похвально для нас обоих, - прервал барон, - поскольку и я готов простить вам все неприятности, которые вы причинили моей особе. Но, к несчастью, вы изволили злоупотреблять моим именем; оно, правда, ничем особенно не знаменито в мировой истории, но тем не менее заслуживает, чтобы с ним обходились бережнее. - Именем?.. - повторила баронесса. - Да, сударыня, именем, - ответил барон, и поклонился в третий раз, по-прежнему не выпуская из рук шляпы. |
