-  Лезьте в кибитку, - попросил я женщин, а я сяду с Иваном на козлы, мало ли что.

    -  А где барышнин брат? Почему вы все молчите? Барин, хоть ты скажи! - возмутилась Люба, но я не ответив, просто подсадил ее в возок.

    -  Надо же, такому случиться, - сказал Иван, когда лошади, наконец, тронулись с места. - Кому расскажи, не поверит! Все как будто во сне привиделось. Это надо же какую силу человек имеет. Захочет, самого царя сможет заставить сделать чего пожелает! Хоть на другую державу войной пойти, хоть бабу фельдмаршалом поставить. А ты бы Григорьевич чего бы пожелал, если бы умел так колдовать?

    -  Не знаю. Для себя мне желать нечего, - ответил я, начиная отходить от перенесенного страха, - а человечество и без моей указки разберется, что ему хорошо, что плохо. И без меня на земле хватает благодетелей и героев.

    -  А я бы заставил царя крестьян на волю отпустить! - мечтательно, сказал он. - И запретил людей смертью казнить!

    И долго бы после этого тот царь на троне просидел?  - подумал я, но вслух ничего не сказал. Мы уже въезжали в сосновый бор, из-за которого, наверное, деревню и назвали Сосновкой.

    Я посмотрел на Ивана, и мне показалось, что он опять какой-то не такой.

    -  Ты как, ничего? - спросил я.

    -  Тошно мне, - ответил он. - Домой хочу! И зачем я с тобой только связался!

    -  Останови лошадей, - попросил я.

    Он натянул вожжи, и лошади послушно остановились.

    -  Слезай, дальше я сам буду править, - сказал я. - А ты садись в кибитку к женщинам.

    Если в прошлый раз он был агрессивен, то теперь вял и послушен. Не говоря ни слова, Иван неловко сполз на дорогу и без возражений полез в возок. Я помог ему устроиться на своем прежнем месте. Барышни, не понимая, что происходит, с тревогой ждали от меня объяснений.

    -  У Ивана опять, - я не придумал, как им понятнее объяснить, что с ним происходит и, обошелся констатацией, - колдовство. Люба, не в службу, а в дружбу, сядь с ним рядом и обними, может это ему поможет.

    -  Еще чего! - возмутилась девушка. - Ты за кого меня принимаешь!

    -  Как хочешь, но ты бы нам этим помогла. Я ведь даже не знаю, в какой избе живет староста, а Иван, сама посмотри, ничего не соображает.

    -  Ну, что я вам сделал плохого, за что вы меня мучаете? - со слезой в голосе спросил солдат.

    -  Видишь? - спросил я портниху. - Ему кажется, что мы его обижаем.

    -  Бедненький, ему очень плохо? - сердобольно, спросила она. - Иди ко мне я тебя пожалею!

    Мужик от жалости к себе заплакал и подчинился.

    Я не знал, поможет ли то, что я придумал, но ничего другого в голову не пришло. То, что Иван запал на портниху было ясно с первой их встречи в моей комнате, и если мне удавалось любовными отношениями выводить из гипноза Машу, почему было не попробовать то же сделать и с ним.

    -  Давай немного погуляем, - предложил я княжне. - Пусть они побудут вдвоем.

    С Маши уже давно слетел весь задор, и сама была в не меньшем напряжении, чем я, так что уговаривать ее не пришлось. Я помог ей выбраться из кибитки наружу, и мы отошли в сторону.

    -  Ты как себя чувствуешь? - спросил я, в опасении, что и с ней сейчас начнется нечто подобное, а меня еще на одну «профилактику» просто не хватит.