|
Потом и конюший мой Эзикиел подтвердил: все точно, этот самый сундучок он вместе с прочим скарбом навьючил на лошадь в то утро, как постояльцы уехали. Тогда я пожелал взглянуть на кобылку – ее к тому времени уже поймали и свели на ближнюю ферму. И кобылка вроде такая же, как у моих постояльцев. Сел я и призадумался, а потом порасспросил человека, который видел Фиалочника своими глазами, каков он собой. Тот рассказывает: волосы светлые, глаза голубые. Ну, думаю, все сходится. Так мистер Экланд и отписал в Барнстапл дознавателю. В: Разве у вас нет своего дознавателя? О: По хартии ведено иметь своего. Но должность есть, а исполнять некому. Пустует место. Вот и пришлось вызывать из Барнстапла. В: Доктора Петтигрю? О: Его самого, сэр. В: Сундук был спрятан? О: Его бросили в заросший кустами разлог в четырех сотнях шагов от дороги. Шел человек, видит – в кустах что то медное блестит, так и нашел. В: Разлог? Что такое разлог? О: Ну, овражек, сэр. В: И опять ниже того места, где обнаружили тело? О: Да. В: Сундук был пуст? О: Вот как ваш бокал, сэр. Хотя говорили всякое. Это уж пусть вам Доркас расскажет. Болтали, будто сундук доверху набит золотом, но Доркас сама видела, когда его открывали: он был пустехонек. В: Я ее спрошу. Имелась ли у спутников иная поклажа? О: Да, сэр. Кожаный баулище и еще всякая всячина. Но все как в воду кануло, ни узелочка не нашлось, ни даже рамы, на которую их взвалили. В: Хорошо ли искали? О: Вдесятером все облазили, сэр. И приставы тоже. Ищут, а у самих сердце не на месте: ну как заместо скарба снова наткнутся на мертвое тело. Вдруг спутников подкараулили по дороге и всех до одного перебили. Некоторые и посейчас так думают. Знать бы только, где искать. В: Отчего же тогда преступники не озаботились скрыть тело Дика? О: Кто их разберет, сэр. Дело темное. Поговаривают вон, что Дик сам всех и порешил, а как совесть зазрела, так он и наложил на себя руки. А еще думают, будто он смолвился с душегубами, но раскаялся, тогда они, чтобы Дик на них не показал, представили дело так, будто он сам лишил себя жизни: хоронить то куда как мешкотно. В: В ваших местах водятся разбойники? О: Бог миловал, сэр, почитай двадцать лет не объявлялись. В: В таком случае, мистер Пуддикумб, ваше второе объяснение немногого стоит. О: Какое ж оно мое, сэр? Я за что купил, за то и продаю. Одно могу сказать неложно: без злоумышления не обошлось. И случилась беда как раз в тех местах, где видели кобылку и нашли сундук. Спросите, почему не в другом месте – есть у меня на это ответ. Последуй они дальше, они бы непременно добрались до Даккумба. А в майский то праздник, когда на улицах толпы, неужто они остались бы незамеченными? В: В Даккумбе их не видели? О: Ни одна живая душа. Не доехали они туда. В: Нет ли туда каких окольных дорог? О: Как не быть, да только по ним и налегке проехать не захочется, а у этих поклажа. Притом они не здешние – откуда бы им знать про окольные дороги. А если б узнали, то уж верно добрались бы до Бидефорда. В: Справлялись ли о них в Бидефорде? О: Да, сэр. Доктор Петтигрю посылал туда своих людей, но проездили они попусту. Известное дело: место бойкое, приезжих тьма тьмущая. Тем второе следствие и закончилось. В: В ту ночь, которую они провели под вашим кровом, не доносился ли до вас шум ссоры? Бранные выражения? О: Нет, сэр. В: Не наведывались ли к ним иные посетители, кроме мистера Бекфорда, – посыльные с известиями, незнакомые люди? О: Нет, сэр. В: Можете ли вы описать мистера Брауна? О: Как вам сказать, сэр... Лицом грозен, да только что лицом. В: Грозен? О: Вернее сказать, строг. Как у нас говаривают, по виду – человек великой учености. В: Нет ли тут противоречия с его вышеозначенным ремеслом? Ведь он, как было сказано, купец? О: Уж это я не знаю, сэр. |
