|
Она и говорит: везут де ее в Бидефорд прислуживать одной леди – она джентльменам сродница. Прежде в Лондоне служила у другой хозяйки, да та подалась за границу, а горничную не взяла. Потом она спросила, знаем ли мы Бидефорд. Как не знать, говорю, мы туда однажды ездили – с отцом, правда. Право слово. Город изрядно большой, рынок знатный. В: Приводила ли она имя прежней своей хозяйки? О: Имя она поминала, сэр, да я уже запамятовала. В: Английское имя? О: Так, сэр. В: Какая нибудь важная дама? О: Нет, сэр. Хозяйка как хозяйка. Не помню, как ее... В: Не узнавали вы у Луизы, откуда она родом? О: Она сказывала, из Бристоля, сэр. А как подросла, перебралась в Лондон, потому что ее родители умерли. Она умеет шить и укладывать волосы, а в Лондоне такие мастерицы хорошие деньги зарабатывают. В: А про вашу жизнь она расспрашивала? О: Да, сэр. Довольна ли я хозяйкой да как нам у нее служится. В: Что еще? О: Мы говорили недолго, сэр. Меня кто то кликнул. Тут она спохватилась, что у меня, верно, дел невпроворот, а она меня держит. А она де притомилась и сядет ужинать отдельно от всех. И чтобы я себя не утруждала, а ужин ей снесет этот, Дик. В: Не было ли речи о двух джентльменах? О: Сказывала, будто впервые их увидала десять дней назад, но о старшем слыхала от прежней хозяйки много хорошего. В: А те двое слуг – о них вы не толковали? О: Про Фартинга – нет, сэр. Про другого, Дика, который глухонемой, она сказывала, чтобы я ни повадок его, ни наружности не страшилась: он зла не причинит. В: Припомните хорошенько, дитя мое: подлинно ли она походила на горничную или же было заметно, что она лишь присвоила оное звание для какой то причины? О: Манеры у нее самые лондонские. Говорит как по писаному, а собой уж такая красавица. Одни глаза чего стоят. Мужчины ради таких глаз жизни не пощадят. В: Больше похожа на леди, чем на горничную? Слишком видная для девицы простого звания? О: Не знаю, как и сказать, сэр. Но слова она выговаривала слегка на бристольский лад. В: Стало быть, держалась она не как знатная дама? О: Нет, сэр. Она говорила, что после ужина ляжет почивать, а сама не легла. Я через час другой пошла спать, и случилось нам проходить мимо покоя молодого джентльмена – так она у него сидела. В: Вы слышали ее голос? О: Так, сэр. В: И остановились у дверей полюбопытствовать? О: Был такой грех, сэр. Всего на минуточку. Ведь этакая странность: мы думали, она спит, а она вон где. В: Вы расслышали, о чем они беседовали? О: Куда там. Дверь толстая, а они все вполголоса да вполголоса. В: Кто же из них говорил больше? О: Джентльмен, сэр. В: И что вам удалось разобрать? О: Он ей наказывал, чтобы она потрафляла новой хозяйке, сэр. В: А, выходит, что то все же было слышно! Ну ка, рассказывай, что там происходило. О: Как Бог свят, сэр. Уж мы и так и этак – ничего не слыхать. В: С чего бы ему читать ей такие наставления среди ночи? О: Ума не приложу, сэр. В: Повторяю прежний вопрос: не явилось ли у вас подозрения, что это никакая не горничная? О: Мне только то было удивительно, что беседа их больно затянулась. В: Откуда вам известно, сколько они беседовали? Вы только что уверяли, будто замешкались у дверей всего на минуту. О: Истинная правда, сэр. Но наша с Бетти комната по соседству с ее покоем. И вот спустя полчаса – мы еще уснуть не успели – возвращается. Слышим – проскользнула к себе и дверь на защелку. В: Не пришло ли вам на мысль, что девица, возможно, предназначалась для угождения не новой хозяйке из Бидефорда, но молодому джентльмену? О: Стыдно вымолвить, сэр. В: Полно, Доркас, тебе уже восемнадцатый год. Чтобы у такой бойкой да пригожей девицы не было воздыхателя – ни за что не поверю. |
