|
В: Случалось вам прежде усматривать, чтобы мистер Бекфорд таким же порядком заводил беседы с проезжающими? О: Как же, сэр. Его дом стоит тут же на площади – вон, сэр, извольте только голову повернуть. Ему из окна все видно. В: Он предпочитает водить знакомство с людьми просвещенными? О: И ни с кем другим, сэр. Такая о нем молва. В: Скажите мне, Доркас, среди скарба, который джентльмены отнесли к себе в комнаты, не бросилась ли вам в глаза какая нибудь диковина? О: Нет, сэр. Разве вот сундучок да бумаги. В: Что за бумаги? О: Молодой джентльмен в сундучке привез, сэр. Я принесла ему еще свечей, а на столе, на котором пишут, бумаги. А свечи ему велел подать второй джентльмен, когда спустился к мистеру Бекфорду. В: Молодой джентльмен читал? О: Да, сэр. Это ему надобны были свечи. В: Какого рода бумаги? О: Не знаю, сэр. Я по азбучному не разбираю. В: Вы разумеете, что не знаете букв? Не имелось ли на верху этих листов каких либо надписей, сделанных особо – адресов? О: Мы неграмотные, сэр. В: Да да, но буквы то вы различили. А не было ли на тех листах складок от сгиба, печатей, тайных знаков? О: Нет, сэр. Они больше походили на счетные цыдулки. В: Что это такое? О: А это, когда проезжающие просят, хозяин им дает бумагу с указанием, сколько платить за постой. В: Вы хотите сказать, что на них были изображены цифры? О: Да, сэр. И еще вроде букв, только не азбучные – те то я знаю, какие из себя. В: Эти знаки писались в строчку или столбцами, как в счетах? О: Нет, сэр. Промеж фигур. В: Каких фигур? О: Одну я разобрала: большой круг. И другая – с тремя сторонами, и еще такие, навроде луны. В: Как это понять – «навроде луны»? О: Ну, как корка у сыра. Или как темный краешек у старой луны. В: То есть луны на ущербе? О: Так, сэр. В: И рядом цифры? О: Так, сэр. В: Много ли бумаг на столе содержали означенные фигуры и цифры? О: Много, сэр. С дюжину, а то и больше. Изрядное число. В: Какой величины были эти листы? О: Вон как те, на каких пишет джентльмен. А иные вдвое больше. В: Укажите так: фолио и полуфолио. Листы были исписаны? Чернилами? О: Так, сэр. В: Слова не были напечатаны, как в книге? Может, то были страницы из книги? О: Нет, сэр. В: Джентльмен занимался писанием? О: Нет, сэр. При нас – нет. В: Не приметили вы каких либо принадлежностей для письма – перьев, чернильницы? О: Нет, сэр. В: И такими же бумагами был набит сундук? О: Лежали там и бумаги, сэр. А еще книги, а промеж них – большие медные часы без футляра. В: Часы? Вы это знаете за верное? О: И пребольшие, сэр. А нутро у них – как у надкаминных часов мистрис Пуддикумб, ежели заглянуть через заднюю дверцу. В: Вы видели циферблат, стрелки, указующие время? О: Нет, сэр: часы лежали ничком. А вот нутро ихнее мы видали: колесики, колесики – совсем как в наших часах. В: А книги? Где они помещались? О: Сундук стоял возле дверей, сэр, весь нараспашку. У дверей было темно, ну да я, уходя, в сундучок то заглянула. В: И увидели книги? О: Да, сэр. Нынче слух пошел, будто в нем было золото – из за него де всех и порешили. В: Но вы знаете, что это не так? О: Знать то знаю, сэр, да только моим словам веры не дают. В: Пусть их. Я, Доркас, тебе верю. Но перейдем к горничной Луизе. Расскажите ка, о чем вы с ней судачили. О: Перемолвились только словечком, когда я показывала ей комнату, а других разговоров не было. В: О чем перемолвились? О: Я спрашивала, издалека ли они едут, сэр. Куда направляются. Все в этом роде. В: А о себе она не рассказывала? О: Как же, сэр, я и про нее спрашивала. |
