Тарталья потер дужку очков, давая увеличение.

    Приплюснутые сферы тилонских рудовозов - такой «таблеткой», грузоподъемностью в миллионы тонн, пожалуй, и ракшас подавится. Черные конусы конверторных галеонов - новейшая совместная разработка техноложцев с Бисанды и гематров с Элула. А вот чисто вудунская экзотика: «паутинный» рейдер. Сейчас, в свернутом виде, он напоминал кокон из тонких металлических нитей, внутри которого смутно угадывалось матовое «ядро». Рядом готовился к отлету патрульный «Ведьмак»: плотная связка титанокерамических сигар разной длины и толщины ощетинилась стержнями гравищупов, венчиками полевых детекторов, орудийными башнями, плазменными батареями, межфазниками, а также всевозможными отражателями и поглотителя ми.

    Возле крейсера, как дочь возле отца, сжималась и опадала, меняя цвет с лазури на индиго, типовая грузовая «гармошка». Определить ее принадлежность не представлялось возможным: дальнобойщиков производили по лицензии где угодно.

    Изящные каплевидные абрисы прогулочных яхт радовали глаз. Надменно задрала в небеса раздвоенный нос галера помпилианцев…

    А это еще что такое?!

    Подобную конструкцию - гладкий, монолитный цилиндр темно-багрового цвета - Лючано видел впервые. Корабль деловито наполнял чрево: в нижней части цилиндра зиял прямоугольный вход, куда по пандусу двигались портовые тракеры, исчезая в недрах звездолета.

    При ближайшем рассмотрении выяснилось, что от ближайшего рассмотрения груз корабля хорошо защищен камуфляжной оптической иллюзией. В области иллюзий вудуны слыли большими доками. Но можно было утверждать с уверенностью: корабль наполнялся содержимым далеко не мирного свойства. Вон, кстати, и охрана… Скользнув взглядом выше, Лючано разглядел герб на обшивке: веревка с тремя узлами охватывает стилизованный язык пламени.

    Вехдены.

    Хозяева Огня.

    Те самые, чья империя сейчас трещит по швам, на радость гиенам из программ новостей. Небось криогенные бомбы грузят - «горячие точки» охлаждать.

    - Мама моя родная! Дома расскажу, не поверят!

    - Вниз не свались, сказитель! - одернул Лючано возбужденного Никиту: конопатый ротозей навис над поручнем, пожирая глазами открывшееся ему зрелище. - Разобьешься, платить за лечение не стану. Мудрый бвана не лечит дураков.

    - А что делает мудрый бвана с дураками? - кокетливо спросила блондинка Анюта.

    Она с самого начала всеми способами норовила показать, как неравнодушна к директору театра. Лючано не исключал, что в Анютиной симпатии есть изрядная доля расчетливости, и потому до сих пор не решил: отвечать взаимностью или погодить?

    Если расчет, можно соглашаться.

    А если это любовь - ну ее куда подальше…

    - Дураков бвана хоронит за казенный счет, - буркнул Тарталья, подводя итог разговору.

    Эстакада вновь плавно изогнулась, скрывая космодром.

    Контрапункт

    ЛЮЧАНО БОРГОТТА ПО ПРОЗВИЩУ ТАРТАЛЬЯ

    (сорок лет тому назад)

    Иногда мне кажется, что реальные события и воспоминания о них имеют между собой мало общего. Прошлое - спектакль. Каждый раз его приходится играть заново. Вспоминая, я беру в руки и заставляю танцевать незнакомую куклу, другую, совсем не ту, что танцевала вчера или на прошлой неделе. Комплексы, неврозы, возрастные изменения, застенчивость и гордыня, сомнения и уверенность - все новые нити тянутся к кукле, прорастая в колени, локти, виски, стопы и ладони. Я чувствую: они щекочут тело памяти.