Даже не делаю замечания насчет ругательств, ибо полностью согласен.

И мы снова возвращаемся к фильму.

— Это было потрясающе, — объявляет Рэймонд, когда на финальных титрах звучит песня Синди Лопер.

— А есть продолжение? — интересуется Райли.

— Нет, — зеваю. — В восьмидесятые понимали — не стоит портить совершенство.

У меня вырывается стон, когда Розалин запрыгивает мне на колени. Затем сжимает мое лицо маленькими ладошками, потянув одну щеку вниз, а другую вверх.

— Ты похож на того парня, Слота, Джейк. Тоже большой и шумный, — задумчиво меня изучает. — Но не такой уродливый.

Беру, что дают.

— Спасибо, — бормочу перекошенными губами.

Потягиваясь, сонная детвора сползает с кровати. Рори спрашивает:

— Нам обязательно чистить зубы?

Спускаюсь с ними на второй этаж.

— Неа. Думаю, ничего с вашими зубами за одну ночь не случится. Двигайте на боковую.

Мальчишки направляются в свою комнату, Райли выходит от Риган, уложив малышку спать. Пронзает меня оценивающим взглядом, свойственным подросткам, а потом едва заметно улыбается.

— Было весело. Спасибо!

Странное теплое чувство разливается в груди.

— Было, да. Всегда пожалуйста.

Схватив за руку, Розалин затягивает меня в свою спальню. Здесь все розовое и девчачье, с единорогами и радугами, потолок расписан под небосвод. Забирается на свою кровать с пологом на четырёх столбиках.

— Полежи со мной, Джейк.

Отрицательно качаю головой.

— Нет.

Малышка начинает театрально стучать зубами и натягивает одеяло до подбородка.

— А вдруг за мной придет Одноглазый Вилли?

Размышляю, потирая затылок.

— Нууу… можно оставить дверь открытой и включить в коридоре свет.

Нет, не годится.

— И… я могу посидеть у двери, пока ты не уснешь.

У меня с собой ноутбук — надо закончить кое — какую работу. Пол ничем не хуже стола. Я не привередлив.

— Хорошо, — улыбается и делает знак подойти поближе. Наклоняюсь — Розалин приподнимает голову и нежно целует меня в щеку.

Странное теплое покалывание в груди вспыхивает с удвоенной силой.

— Спокойной ночи, Джейк. Приятных снов.

Смотрю, как она устраивается под одеялом — образец чистоты, невинности и всего самого доброго в мире. Все во мне хочет, чтобы она смогла оставаться такой всю свою жизнь.

Поражаюсь собственной чувствительности. Я не какой — то мягкотелый слабак. Жесткий, циничный, предельно честный — да, сентиментальный — никогда.

Тушу свет.

— Спокойной ночи, Розалин.

Через какое-то время — тридцать минут? три часа? — просыпаюсь на полу. На коленях открытый ноутбук, подбородок упирается в грудь, шея затекла, задница совсем онемела. Сначала ощущаю некоторую дезориентацию в пространстве, не могу понять, где нахожусь и почему оказался на чертовом полу. Оглядываюсь, делая глубокие вдохи, потом вспоминаю. Фильм, Челси ушла со своими придурочными друзьями, дети.

Закрываю лэптоп и тру глаза, не понимая, что меня разбудило.