– Главное– прикрыть задницу, – процитировал Ла Брава.

– Прикрой ее, а уж потом вникай, кто что про тебя подумает, коли тебя это волнует. Так, дальше: пусть копы из Лодердейла прочешут супермаркет, может, найдут какие‑то ниточки к этим парням. Само собой, они вам насобирают кучу деоьма. от которого никакого толку, зато совесть будет чиста. Дальше… Что дальше? Ничего. Не понимаю, как вписывается во все это дело ваш блондин.

– Ричард… – начал было Торрес.

– Если у этих парней хватило пороху украсть мешок, то с какой стати они должны делиться с Ричардом? Или он у них машинисткой работает?

– Насчет Ричарда я забыл тебе сказать, – обернулся Торрес к Ла Браве, – сегодня рано утром он обратился в «Бефизда мемориал» по поводу смещенного перелома руки. Сестра говорит, его доставил коп.

Какого черта он поперся за пятьдесят миль в Бойнтон‑бич, удивился Ла Брава, но Маккормик сообразил быстрее него:

– Откуда коп?

– Сестра не знает откуда. – Торрес все еще поглядывал на Ла Браву. – Но коп настоящий, так она сказала, не из охранников. Мы обзвонили все городки вокруг Уэст‑Палм. Никто ничего не видел и не слышал.

– У него есть друг в полиции, – припомнил Ла Брава и словно воочию увидел, как Ричард Ноблес стоит посреди кризисного центра округа Делрей, помахивая своим удостоверением, а изящная девушка Джил Уилкинсон не желает сдаваться, и тогда Ричард говорит, у него есть друг– то ли в полиции Делрея, то ли в Бока, – а другая девушка, Пэм, подтверждает– да, есть такой, она его знает. – Я постараюсь выяснить его имя.

Интересно, вернулась ли та стройная из КиУэста.

– Завтра я загляну к актрисе в квартиру, может, станет ясно, что нам делать дальше.

– Вы заручитесь ее разрешением? – предложил Ла Брава.

– Можно, – пожал плечами Маккормик. – А можно и так заглянуть, мимоходом. Увижу что интересное– получу ордер. Зачем зря беспокоить леди?

– Заручитесь ее разрешением, – настойчиво повторил Ла Брава.

Маккормик уставился на него, недоуменно улыбаясь:

– Что, вожжа под хвост попала?

– Заручитесь ее разрешением, – в третий раз повторил Ла Брава.

– В противном случае, боюсь, как бы и ты не получил перелом руки, как только отворишь ее дверь, – сообразил Торрес.

Ноблесу и без примерки было ясно, что форменную рубашку напялить не удастся. Чертов гипс начинался ниже локтя и доходил до самого плеча. В итоге ему пришлось отрезать левый рукав от своей любимой серебристой куртки– с форменными брюками и чертовой полицейской шляпой вид получится хотя бы полуофициальный. Кобуру надевать нет смысла, все равно пустая.

Новую пушку уже не раздобудешь, и за едой бежать поздновато, а как хотелось бы ему сейчас заправиться биг‑маком и жареной картошечкой. Он припомнил историю о змее, сожравшей летучую мышь. Мораль: прояви терпение. Еще он размечтался о том, как подкрадется к этому шпиону сзади, похлопает его по плечу– «извините, молодой человек», – а когда тот обернется, влепит ему по морде чертовым гипсом. А когда он приляжет отдохнуть, он ему и скажет… скажет…

Уж он что‑нибудь да придумает.

Выйдя из дому в 03.00, он пешком проделал две с половиной мили из своего медвежьего угла, прямо через местный аэропорт, где стояли частные самолетики всяких богатых жлобов, и по Лантана добрался до «Стар секьюрити» напротив государственной больницы. Не зря же он сохранил при себе набор ключей от патрульных машин– старая дружба не ржавеет.