– Я неверно судила об этом человеке. Я уже говорила Мори– ты тоже слышал, Джо, – быстро оглянувшись на него, добавила Джин, – я говорила, что Ричард разыгрывал из себя дружелюбного, честного парня, и мне не хотелось обижать его, обращаться с ним как с прислугой.

– Но он стал запугивать тебя, – вмешался Морис. – Дай ему палец, и он откусит всю руку. Что я тебе сказал, как только услышал про этого парня? Я тебе сказал: у него что‑то на уме, он постарается выжать из тебя все, что сможет.

– Да, ты меня предупреждал, – кивнула Джин.

– Я говорил тебе: такие парни ошиваются в Майами‑бич с того самого дня, как построили этот мост. Теперь они отправились дальше – в Бока, в Палм‑бич.

– Он когда‑нибудь что‑нибудь просил у вас в открытую?

Джин ответила, что не просил.

– Но он считал себя вправе заглянуть ко мне, когда ему вздумается. А спустя какое‑то время стал вести себя по‑хозяйски – точнее не скажешь.

Ла Брава припомнил, как в тот первый вечер Джин рассказывала им о Ноблесе, с каким видом он ходил по ее квартире, рассматривал ее вещи. Сейчас она не стала вдаваться в подробности.

– Вы виделись с ним после того, как переселились в отель? – задал следующий вопрос Торрес.

– Нет.

– Однако ему известно, что вы здесь.

– Очевидно, – пожала плечами Джин.

Торрес призадумался, мысленно перебирая полученную информацию, и подытожил свои размышления следующим образом:

– Шестьсот тысяч – большие деньги.

Ла Брава вспомнил, как в первый вечер Джин заявила:

– Беспокоиться не о чем, денег у меня все равно нет.

Теперь она уже не могла так сказать.

Днем Ла Брава проехался в машине Мориса мимо отелей «Парамаунт» и «Ла Плайа». Детективы в Майами‑бич предпочитали использовать для работы конфискованные машины, а не простые «незаметные» «доджи» и «плимуты», которые им выдавали на время дежурства. Ла Брава сфотографировал копа, занимавшегося наружным наблюдением в красном такси‑«шевроле» с номером 208. У настоящих такси номера начинались с 1100. Когда Ла Брава вернулся в «Делла Роббиа», он обнаружил припаркованный перед входом в гостиницу грузовик «Саузерн Белл».

Торрес четко придерживался инструкций: он получил добро от прокурора штата на прослушивание телефона Мориса и вызвал рабочих телефонной компании, чтобы установить жучки. Кроме того, им предстояло установить в комнатах Мориса второй аппарат: как только кто‑нибудь позвонит Джин, Морис со второго аппарата позвонит в службу безопасности «Саузерн Белл», и те проследят, откуда исходит звонок В операторской телефонной компании к коммутаторам «Парамаунта» и «Ла Плайа» подключили регистрирующее устройство, так что номера всех исходящих звонков будут зафиксированы – для этого не требуется санкция суда. В уголке кухни в «Делла Роббиа» впритык к темной комнате выгородили закуток для полицейского поста, снабженного телефонами и магнитофоном. Ла Брава был уверен, что все эти жучки и звукозаписывающие устройства не принесут ни малейшей пользы.

В начале седьмого в его дверь постучал Торрес. Он сообщил, что с «эльдорадо» сняли отпечатки пальцев и отогнали машину в ремонтную мастерскую вставить стекла. Они распили по банке пива. Торрес казался усталым, угнетенным, Ла Брава все еще терпеливо ждал. Он твердо решил, что, будучи теперь лицом гражданским, не станет лезть с вопросами и высказывать свое мнение, пока его не спросят, и все же, когда Торрес сказал: «Теперь нам остается только ждать», – Ла Брава не удержался:

– Как долго?

– То‑то и оно, – промолвил Торрес– Чтобы сделать все как следует, надо задействовать половину личного состава отдела, по три смены в день в трех стратегических пунктах – они должны сидеть в машинах и в вестибюлях гостиниц.