— Первая, ну чего ради так драматизировать? Зачем сразу предполагать худшее? Будто и так нам проблем мало.

Я пожала плечами. Прятаться от бед и врать самой себе? Не так я предпочитаю жить.

Де Ла Серта удивленно переглянулись, а потом уставились на нас с братом, всем видом своим демонстрируя желание узнать больше. Первым не выдержал и задал вопрос напрямую Теодоро:

— А разве есть вообще разница между колдуном и чернокнижником?

Большей глупости слышать мне еще не доводилось. Однако спустя пару секунд сообразила, что только для меня и брата разница действительно очевидна.

— Разумеется, — вздохнул Эдвард, и принялся рассказывать: — Колдуны и ведьмы получают свой дар с кровью. Но иногда люди хотят получить то, что им неположено. Обычно для этого используют договор с преисподней. Она щедро раздает возможности. Но и возвращают долг с огромными процентами.

Де Ла Серта переглянулись. Похоже, Второй сейчас как-то поменял их картину мира. Возможно, даже сильно.

Неужели они думали все это время, что наша сила… из такого источника? Творец… Мерзость какая.

— Род Дарроу не заключал никаких договоров, — ничем не выдав собственного жгучего негодования, пояснила я. — Наши способности передаются из поколения в поколение, как и секреты управления ими. Не так много тех, кто получил дар по праву крови и при этом связывается с преисподней. Зачем? Да и риски слишком велики. Чтобы творить зло, необязательно, чтобы сила была злом.

Кажется, моему объяснению верить никто не собирался. Эти двоим нравится меня демонизировать. И не только меня. Как вышло, что я вдруг стала сосудом зла для человека, в которого влюблена?

Эдвард принялся расхаживать по комнате.

— Как найти чернокнижника, о котором не знает никто, кроме его жертв? А жертвы чернокнижника имеют странное свойство умирать. Ева, может, погадать? Ты или тетя… Вдруг поможет и удастся найти чернокнижника до того, как он нападет?

Я закатила глаза и тяжело демонстративно вздохнула. Во-первых, карты в руках дочери лорда Дарроу — не лучшая идея, во-вторых, уж чернокнижника-то настолько легко не вычислить. Да и карты не укажут точное место на карте с подписью «Враг здесь».

— Боюсь, что ловить чернокнижника удастся исключительно на живца, — озвучила я то, что считала очевидным для всех. — Так просто он не выйдет из своей норы. Кто бы он ни был, он отлично понимает, с кем ему придется иметь дело. С Дарроу. На его месте я бы десять раз поостереглась. И на одиннадцатый не посчитала бы нужным напасть в открытую.

Эдвард покивал, считая мои доводы вполне разумными. Как и всегда, мы делили одни мысли и чувства на двоих. Обычное дело.

Мануэль и Теодоро мрачнели все больше и больше.

— Предлагая ловить на живца… наживкой вы предлагаете стать моему брату? — решился узнать правду до конца Теодоро, хотя мое предложение было очевидней некуда.

Я кивнула, соглашаясь.

— А разве кто-то еще нужен чернокнижнику? Ни я, ни Эдвард, кажется, не интересуем его настолько, чтобы рискнуть ради нашей поимки. А вот ваш брат…

Мануэль застыл. Вот так сразу возмущаться он не спешил.

— Вы настолько сильно ненавидите меня, леди Ева? — внезапно спросил ибериец, подойдя ко мне практически неприлично близко.

Эдвард дернулся вперед, очевидно, пытаясь призвать своего друга к порядку. Однако я махнула рукой, останавливая Второго. И сама справлюсь, вне всякого сомнения. К тому же было… было приятно, что Де Ла Серта оказался так близко. Пусть все выглядело и дико непристойно.

Вспомнила, что Мануэль все-таки выше меня, пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— С чего вы решили, что я ненавижу вас? — поинтересовалась я так спокойно и вежливо, будто мы пили пятичасовой чай в гостиной и нас разделяло в высшей степени благопристойное расстояние.