– Поскольку до храма Мерет я могу добраться не иначе как на ламмергейере, – заметила Майкайла, – совершенно очевидно, что я смогу тут же взлететь, если заподозрю, что северный склон горы непрочен.

– Верно – согласился Файолон. – И все‑таки у меня в связи с этим какое‑то дурное предчувствие.

– Я буду разговаривать с тобой каждый вечер, – сказала Майкайла, поправляя рукой зелененькую ленточку на шее, – обещаю тебе. Таким образом, ты будешь все время в курсе моих дел и станешь сообщать новости Узуну.

– Ты хочешь, чтобы я оставался здесь без тебя? – недоуменно посмотрел на собеседницу Файолон. – А что, если Харамис вернется?

– Если она вернется, ты можешь отсюда улететь, – сказала Майкайла.

– Да уж придется, – пробормотал Файолон. – Она ведь непременно меня выставит.

– Однако похоже, в ближайшее время ее возвращение нам не грозит, – произнесла Майкайла и добавила: – К тому же ты можешь следить за ней ежедневно с помощью нашего ледяного зеркала. То есть если она соберется в обратный путь, ты об этом заранее узнаешь и даже успеешь сообщить мне, так что я вернусь раньше нее. Но главная причина, по которой я прошу тебя остаться здесь, – продолжала Майкайла, – состоит в том, чтобы не оставлять Узуна в одиночестве. Он ведь не может спуститься в ледяную пещеру, чтобы узнать, как дела у Харамис, и если тебя с ним не будет, Узуну останется лишь сидеть тут и предаваться мрачным мыслям.

Файолон кивнул:

– Верно, Майка. Стоило бы мне и самому догадаться.

– Добро пожаловать, лорд Файолон, – церемонно произнес Узун. – Оставайся и будь моим гостем. Для меня будет огромным удовольствием познакомить тебя с той музыкой, что мне известна. И ты, кстати, кажется, упоминал о музыкальных ящичках из тех развалин, что остались со времен Исчезнувших?

– Буду безмерно рад выучить каждую ноту и запомнить, каждое слово, что вы мне скажете о музыке, господин Узун, – просиял Файолон, – а также разделить с вами удовольствие послушать эти музыкальные ящички.

– Замечательно, – подытожила Майкайла. – Тогда так и сделаем. А после того, как ты проверишь с помощью зеркала, как чувствует себя Харамис, – добавила она, – сможешь продолжать свои уроки чтения.

– Уроки чтения? – переспросил Узун. – Не может быть, чтобы вы до сих пор не умели читать.

– Да, но не на языке Исчезнувших, – сказал Файолон. – В этом зеркале, по‑видимому, есть что‑то вроде обучающей программы вдобавок к его удивительной способности показать любого жителя королевства, где бы он в данный момент ни находился и что бы ни делал. Кстати, Майка, я ведь наверняка смогу увидеть в зеркале и тебя. Оно непременно должно тебя узнать, запомнив по этим языковым урокам.

– А если даже и не запомнило, – заметила девочка, – оно в любом случае знает, где храм Мерет.

Она попыталась понять, каким образом зеркало находит нужного человека независимо от его местопребывания. Если бы оно было способно находить только тех, кого уже знает…

– А как это зеркало сумело понять, кто мне нужен, когда я в первый раз попросила показать Харамис? – полюбопытствовала она.

– Его уже просили показать Харамис раньше, – разъяснил Узун. – Орогастус пользовался этим зеркалом, чтобы следить за нею и ее сестрами.