— Эй, что с тобой? — с вызовом спросил стражник.

— Эти выродки волчицы напали на имение моего господина в нескольких лигах отсюда. Господин велел позвать на помощь, — я театрально закашлялся, пытаясь выдавить из себя слёзы.

С последним не вышло, всё-таки для этого нужно действительно иметь артистический талант. Но темнота сыграла мне на руку, и я смог натуралистично отыграть жалость и уныние. Стражник, не был Станиславским, и, судя по всему, мне поверил.

— Поднимись, — с командовал он, всё ещё не убирая свой меч.

Я с мнимым трудом поднялся, и римлянин меня обыскал, но ничего, кроме сосуда с вином, не обнаружил. Кинжал я оставил своим бойцам.

— Пойдём, расскажешь старшему, — сказал стражник.

Я оперся о его плечо, изображая ранение и держась за левый бок.

— Что там? — спросил второй караульный, уставившись на меня.

— На его господина напали эти белые свиньи, его послали за помощью.

— Ты раб? — спросил второй караульный.

— Господин даровал мне свободу, — спешил заверить я, изображая полную покорность и подчинение.

Меня завели в большое помещение, где сидел старший караула. Он, при виде меня, сразу же положил руку на рукоять своего меча. Сопровождающий тут же изложил своему командиру мою проблему.

— Откуда говоришь прибыл? — Старший сузил глаза, прожигая меня своим рентгеновским зрением.

— Имение господина находятся в нескольких лигах от города, — ответил, склонив подбородок на грудь.

— Расскажи подробнее, что случилось, — распорядился он, перевёл взгляд на своего подчинённого и добавил, — Обработай ему раны.

— Сюда садись, — велел караульный, показывая на табурет.

Я начал сбивчиво рассказывать легенду, состряпанную на коленках. Дождался, когда караульный повернется ко мне спиной и обрушил на его затылок сосуд с вином.

Думал, разлетится, но нет…

Караульный упал, как подкошенный. Я перехватил упавший меч, и стремительно наставил его острие к горлу старшего. Прежде, чем тот успел среагировать, я обезвредил его коротким ударом рукояти меча в висок.

Спрятавшись у стены рядом со входом, дождался, когда на шум прибежит ещё один стражник.

— Что тут…

Он не договорил, я также отправил его отдыхать. Откупорив сосуд с вином, я облил им всех троих стражников. Нашел чаши, плеснул вина туда. усадил двоих стражников на табуреты. Со стороны картина могла выглядеть так, что стражники напились в хлам и, что-то не поделив, передрались.

Смерть этих товарищей могла поднять ненужную тревогу, а вот в таком виде существовал шанс, что все пройдёт гладко. Через время все трое очухаются, но даже если они побегут поднимать тревогу, начальство может счесть ее за ложную.

— Выходим, — скомандовал я своим.

Мы проникли через ворота в город.

— И как ты собираешься здесь кого-то искать? — спросил Тигран, когда мы шли по улицам в полной темноте.

— Терпение, брат, — я двинулся на место сгоревшей каупоны, где наше восстание началось. Там и рассчитывал найти указатель. И расчёт сработал верно, покровители оставили мне сигнал. На доске объявлений среди множества надписей, моё внимание привлекла лишь одна.

«Такого гарума вы не пробовали нигде. Даже в Помпеях».

Ниже надписи располагались указания, как найти нужную каупону, и мы двинулись туда. Каупона располагалась в пятнадцати минутах ходьбы. Несмотря на заверение из с того же объявления, что заведение работает круглосуточно, дверь оказалось заперта. Я трижды постучал, меньше, чем через минуту дверь приоткрылась.

— Не работаем, — донесся грубый мужской голос.

— Хотим сравнить, насколько хорош ваш гарум по сравнению с тем, к чему мы привыкли в Помпеях, — ответил я.