– Да, Саша, киндер, тебе все по силам дано, ты сможешь.

Под ласковое бормотание глаза у парня закрылись, горячее, злое отчаяние отступило. Он утонул в глубоком сне, так и оставшись сидеть, привалившись к стене лесного шалашика.

Его разбудил Зоин шепот:

– Саша, Саша, проснись.

Канунников сонно заметался по скромному укрытию, не понимая, кто его зовет. Девушка шикнула:

– Тише, дядю Якоба разбудишь. Помочь надо.

– Хорошо. – Александр протиснулся в лаз. – Что надо сделать?

Зоя смущенно уставилась на землю:

– Рыбу пришибить. Сегодня был хороший улов, еще мы нашли грибы, и Лиза пошла их собирать. Мне велела разделать рыбу и разложить сушиться на солнце про запас. И я не могу… она живая и шевелится. Хотела ударить ее камнем, но… вот, не могу.

Девушка протянула ему большой булыжник. Канунников прошел к огромному бревну, где была разложена нехитрая утварь для ведения хозяйства: нож, котелок с водой и самодельные ложки. Он примерился, зажмурил глаза и представил офицера, который выбил ведро с водой из рук пленных, измученных жаждой. Удар – рыбина затихла под его рукой. Снова удар, потом третий, до тех пор, пока пять вытянутых рыбешек не перестали извиваться на бревне. Зоя взялась за нож и принялась ловко счищать чешую, которая полетела блестящим дождем в траву.

– Хорошо у вас выходит. – Саша с удовольствием смотрел, как размеренно двигаются ее белые сильные руки.

Запыхавшаяся девушка сдула прядь с лица:

– Это что, у меня батя – рыбак. Бывало, как наловит полные сети – мы с мамкой полночи чистим. Только батька – ух, вот так же камнем по башке им лупит. Я хоть и деревенская, но животину не могу порешить. А карася страсть как люблю, хоть он и костистый. Батя заводи знает карасевые, и для меня туда рыбачить ходит.

Она вдруг осеклась, залилась пятнами по всему лицу, поняв, как нелепы сейчас ее радостные рассуждения здесь, в лесу, рядом со смертью. У девушки задрожали губы.

– Как я в плен попала, мне каждую ночь сны снятся, что я домой вернулась. Бывало, проснусь и радуюсь, что дома. А потом не понимаю, что это сон-то. Батя с карасями, мамка с подойником и корова Звездочка. Команда, общежитие, девчата. Или тюрьма у фрицев.

– А как вы в Польшу попали? – удивился Александр.

Зоя снова принялась чистить улов:

– Да нормы ГТО сдавала с нашим отрядом комсомольским, а на стадионе ходил мужичок такой, из города. Смотрел на меня, смотрел, а потом в райком вызывают – все, говорят, Зоя, поедешь на сборы, спортсменку из тебя будут делать. С тех пор езжу уже пятый год на соревнования, на сборы, на тренировки. За границу даже отправили, в Польшу, на чемпионат Европы. Пятиборье у меня – верховая езда, стрельба, плавание, кросс и шпаги. Фехтование только ужас какое сложное, кабы не оно, давно бы золотую медаль взяла. Плавать умею, с детства нашу реку саженками перемахивала, бегать люблю, лошади меня чуют, с любой управляюсь, недаром батя – конюх. Стрелять дед научил по малолетству, внуков у него не было, так он меня, девчонку, на охоту таскал. Хоть мамка и ругалась. А вот шпаги эти не даются никак. Тренер кричит, ругается, что я как медведица косолапая.

– Что вы! Вы очень ловкая. С ножом вон как справляетесь, – возразил Саша.

Девушка расплылась в улыбке и с удвоенной энергией принялась за разделку рыбы. Через пять минут они нанизали тушки на палочки и пристроили под лучи солнца между ветками деревьев.