Саша строго покачал головой:

– Передай, чтобы вторую берегли. Керосина больше не достать, лавочника повесили на площади.

– Передам, все передам. Вы делайте, мы с Игорем на карауле. – Зоя снова стала очень серьезной, позабыв, как пару минут назад вспоминала о своих поездках в столицу.

Она уже успела сделать несколько шагов, когда Сенька наконец решился.

– Зоя. – Он обрадовался, как легко говорить ее имя, такое короткое, ладное, как сама девушка. – Спасибо.

Она улыбнулась в ответ, залилась густым румянцем и заспешила через кусты в сторону лагеря. Кроме Валентина, никто не улыбнулся этой невинной теплой связи между девушкой и парнем. Остальные были слишком изнурены болью и внутренним напряжением, чтобы обращать внимание на что-то, кроме своего дела. Лещенко монотонно водил рашпилем, стачивая железо. Канунников переносил инструменты в пещеру, на ходу обдумывая план предстоящей операции. Сенька же дырявил крышу их нового укрытия, размахивая топором в такт трепещущему от радости сердцу.

Через два часа Николай, еле сдержав стон, нажал дрожащими пальцами на тугие болты, но не смог стронуть их по оси. Канунников отодвинул его плечом:

– Давай я.

Тонкие пальцы впились в огромные гайки, с усилием дернули и свинтили их одну за другой с коротких стволов. Александр понял, что действовать на железке придется ему:

– Так, товарищи инженеры, объясняйте, как ваш клин действует. Устанавливать его, видимо, придется мне.

Лещенко утер лицо рукавом, от усталости и нехватки воздуха в крошечном пространстве у него все плыло перед глазами, тело отказывалось подчиняться. Он поднялся на ноги, прижался лицом к отверстию, закиданному ветками, и сделал несколько жадных вдохов. В голове немного прояснилось, и он принялся торопливо объяснять, с трудом выговаривая слова:

– Клин ставишь на рельс, болты тугие, но надо закрутить. Иначе тяжестью паровоза их снесет, и ничего не выйдет. Колеса наедут, как на трамплин, одна сторона поднимется вверх и съедет вот по этой боковой полоске. После того как состав свалится под откос, надо снять клин обратно. Открутить… Тяжело его делать.

– Сделаю, – успокоил Канунников.

Он понимал, что конструкцию, давшуюся с таким трудом, обязательно надо забрать с собой до появления немцев. Если все пройдет удачно, то с помощью клина можно будет пустить под откос следующий состав и остановить строительство завода. Правда, тяжелая махина очень сильно оттягивает руки, Сашка с трудом поднял ее несколько раз, чтобы примериться к переноске. Пару десятков шагов он эту тяжесть пронесет, но тащить по лесу придется вдвоем. Небольшое с виду устройство мгновенно пережимало руки своей тяжестью, так что человек терял равновесие и начинал раскачиваться из стороны в сторону от неимоверных усилий. Они понимали, что переноска очень опасна, сейчас, при свете дня, тащить по лесу железный клин с крепежами рискованно. Если нарвутся на немецкий патруль, придется бросить изобретение в лесу и отказаться от операции.

Тогда Никодимов решил:

– Коля, ты иди вперед на разведку и два раза кукуй, если дорога свободна. И так каждые пятьдесят метров.

– Понял. – На заплетающихся ногах Лещенко выбрался из укрытия и побрел между деревьями.

Валентин подхватил тяжелый конец, кивнул Сашке на другой – хватайся. Лейтенант сцепил руки замком и тоже напрягся всем телом. Маленькими шажками они выбрались через узкий проход и двинулись по следам Лещенко. Бурсак шел рядом, зажав в руках инструменты, с помощью которых можно быстро открутить гайки.

Никодимов с каждым шагом бледнел все сильнее, истощенный за время плена организм не выдерживал нагрузки. Ноги дрожали, колени подгибались, по спине крупными каплями стекал пот, пальцы беспомощно соскальзывали с гладких боков.