– Вы нарушили ваше слово офицера.

– Обстоятельства.

– Теперь верить вам нет никакой возможности, поручик. Вы не просто офицер в пехотной дивизии. Вы сотрудник контрразведки. А это уже смертный приговор для вас.

– Я знал, на что шел, товарищ Губельман. И я не прошу у вас помилования. Вы можете сразу ставить меня к стенке.

– Сразу? Вы разве заслужили лёгкую и быструю смерть? Нет, господин поручик. Так просто уйти у вас не выйдет.

– Вы хотите меня напугать?

– Нет. Зачем тратить на это силы? Я только желаю вас предупредить.

– Но чего же вы хотите от меня? Вина моя доказана. Я офицер контрразведки Дроздовского. Вы это знаете. Я нарушил слово и из Красной армии перешёл к белым. Чего вам еще нужно для моего расстрела?

– Вы можете спасти свою жизнь, поручик.

– Спасти?

– Свою жизнь, и жизни тех, кто пришел сюда с вами.

Васильев понял, чего она хочет. Анна продолжила:

– Мне нужна цель вашего задания и все ваши явки в городе. Расскажите и вы будете жить.

– А если нет? – спросил он.

– Тогда я отдам вас местным товарищам. Горохову. Вы с ним уже познакомились. И они попытаются достать из вас сведения более действенными средствами, нежели мои уговоры. А если не скажете вы, то они примутся за ваших друзей. Может они окажутся не такими крепкими. Итак?

– У меня есть время подумать?

– Минута!

– Значит, нет.

– Нет времени для затягивания, поручик. Решайтесь. Ибо если станут говорить ваши товарищи, то смерти вам не избежать.

– Хорошо. Задавайте вопросы.

– Вы готовы говорить?

– Задавайте вопросы, товарищ Губельман.

– Вы прибыли сюда по заданию ротмистра Вольского?

– Вы знаете кто такой Вольский?

– Я многое знаю, поручик.

– Тогда я поправлю вас, товарищ Губельман. Не ротмистра, а подполковника Вольского, начальника контрразведки у Дроздовского, – ответил Васильев.

– Сколько человек в вашей группе?

– Три человека вместе со мной.

– Имена?

– Да вы их знаете, Анна. Все ваши ростовские знакомцы.

– Имена, поручик!

– Штабс-капитан Штерн и корнет Лабунский.

– Вы издеваетесь?

– Нет. Я назвал вам имена тех, кто прибыл сюда со мной. Штерн и Лабунский.

– Но это офицеры пехотного полка. Я знаю, что Штерн командир роты, а Лабунский командир взвода в 1-м пехотном полку Дроздовского. У кого могла возникнуть дикая идея – забросить этих офицеров в тыл к врагу? Они не разведчики. Не имеют опыта диверсионной работы.

– Но со мной прибыли именно эти офицеры. Кстати, у вас устаревшие сведения. Штерн и Лабунский отстранены от своих должностей в первом офицерском полковника Дроздовского полку.

– Отстранены? За что?

– За расстрел пленных красноармейцев. Их отстранил сам командир полка. Я вытащил их из-под ареста и взял с собой на эту, как вы сказали, авантюру.

– Лабунский расстреливал пленных? Этого быть не может.

– Лично я при этом не приуставал, товарищ Губельман, но дело обстоит именно так. Да вы и сами сможете их спросить, если ваши люди их захватили.

– Хорошо. Цель вашего приезда в Екатеринодар?

– Убрать Сорокина, – сказал Васильев.

– Что? – не поверила Анна.