– Вроде в Индии, – ответила она. – Он владеет компанией по производству станков и поехал в командировку. Надеялся заключить новые контракты, чтобы смягчить последствия кризиса. – Глаза женщины наполнились слезами. – Бедный, он ведь пока ничего не знает, да?

– Не могу ничего сказать по этому поводу, – мягко ответил Амброуз. – С миссис Мейдмент сейчас мои коллеги, они и решат, когда и как лучше связаться с мистером Мейдментом. – Теплой рукой Амброуз коснулся локтя миссис Дарси. – Как думаете, Клэр уже готова со мной поговорить?

Клэр с залитым слезами лицом и опухшими глазами сидела на диване, сжавшись в комок. Сейчас никто не дал бы ей четырнадцать, скорее лет десять.

– Вы сказали, Дженнифер погибла, – обратилась она к Амброузу, как только тот открыл дверь. – Ее ведь убили, да?

– Боюсь, да, – кивнул Амброуз, усаживаясь напротив девочки. Миссис Дарси вновь села рядом с дочерью и обняла ее. – Мне очень жаль.

– А они… Ей… ей было очень больно? То есть, конечно, ей было больно, ее ведь убили. Но… ее не мучили? – спросила девочка с надеждой в голосе. Вообще‑то Амброуз не любил врать свидетелям, но иногда, во имя гуманизма, приходилось.

– Скорее всего, она даже не успела ничего почувствовать, – тихо и спокойно сказал он.

– Когда это произошло? – спросила Клэр.

– Мы пока точно не знаем. Когда ты видела ее в последний раз?

– Мы вместе вышли из школы, – ответила девочка, глубоко вздохнув. – Я думала, мы пойдем ко мне, потому что нам кое‑что задали по биологии, а мы такие уроки обычно делаем у меня, потому что мой папа – химик, и, если мы чего не понимаем, он нам помогает. Но она отказалась, сказала, что поедет домой, потому что завтра возвращается ее папа, и она хочет испечь ему торт. Ну, вроде как подарок к его возвращению.

– Как это мило. А она часто делала папе такие сюрпризы?

– Честно говоря, не знаю, – пожала плечами Клэр. – Вообще‑то я про такое не помню, но, может, я просто внимания не обращала. Он ведь постоянно у них куда‑то уезжает. Иногда на пару дней, а в последнее время его прямо целыми неделями дома не было.

– Все дело в экономике Китая и Индии, – встряла ее мама. – Он стремится завоевать новые рынки, потому и уезжает так часто.

Хорошо бы она не вмешивалась, подумал Амброуз. Он предпочитал вести допрос ненавязчиво, позволяя беседе идти своим чередом – в такой обстановке люди рассказывают куда больше, чем хотели. И страшно злился, когда кто‑то вмешивался в ровное течение разговора.

– И больше Дженнифер ничего тебе не говорила? Она больше никуда не собиралась? Только домой, печь торт?

Клэр поежилась и на минуту задумалась, пытаясь вспомнить, как все было.

– Да. Я даже немножко обиделась, что она меня не предупредила. Потому что вообще‑то у нас с ней было правило – не подводить друг друга. «Друзья друг друга не подводят» – это у нас вроде девиза было. А она даже не пригласила меня к себе, помочь с этим тортом.

– Значит, в тот момент тебе это показалось немного странным, да? Что Дженнифер вот так, ни с того ни с сего, заявила, что уходит печь торт?

– Немного, – кивнула Клэр. – Ну, то есть я не очень удивилась. Просто это на нее не очень‑то похоже. Но я не собиралась из‑за этого с ней цапаться. В конце концов, если ей хочется сделать сюрприз папе – пожалуйста. Это ее дело.

– Где вы с ней попрощались?

– Ну, мы на самом деле не прощались.