|
То есть не то чтобы формально прощались. Просто стояли на автобусной остановке, и тут подошел автобус. Мы в него сели, а Дженнифер вдруг и говорит: «Ой, я забыла, мне еще шоколад надо для торта купить, так что я в магазин». У нас в пяти минутах ходьбы от школы есть магазинчик, – объяснила Клэр. – Короче, я уже села, а Дженнифер вдруг сорвалась с места и выскочила из автобуса. Растолкала всех вокруг. Ну а потом я в окно видела, как она обошла автобус и пошла в сторону магазина. Она еще улыбнулась мне и рукой помахала. И кажется, что‑то крикнула, типа «до завтра». Ну, мне так показалось. – Личико Клэр вдруг дернулось, и по щекам вновь заструились слезы. – И больше я ее уже не видела.
Мать Клэр принялась гладить дочь по голове, утешая и успокаивая. Амброуз ждал. – Похоже, Дженнифер сегодня была сама не своя, – заметил он. – Вела себя не так, как обычно, верно? – Не знаю, – дернула плечом Клэр. – Возможно. Амброуз, сам гордый отец сына‑подростка, быстро перевел ее слова на язык взрослых – не «возможно», а «точно». Он ободряюще улыбнулся девочке: – Я понимаю, что тебе не хочется подводить Дженнифер, но, как ты понимаешь, когда расследуется убийство, никаких секретов от полиции быть не должно. Как ты считаешь, может, Дженнифер собиралась с кем‑то встретиться? С каким‑нибудь человеком, о котором никому не рассказывала? Клэр шмыгнула и вытерла нос рукой. – Она бы никогда не стала от меня такое скрывать. Да ни за что на свете. Наверняка на нее напал какой‑нибудь псих, когда она шла в магазин. Или на обратном пути. Амброуз промолчал. Не стоит спорить с Клэр и настраивать ее против полиции. – А в Интернете вы с ней тоже вместе сидели? – Ага, – кивнула Клэр. – Мы в основном в Сеть выходили у нее дома, у нее компьютер мощнее моего. Ну и разговаривали все время – то эсэмэски друг другу писали, то в чатах торчали. – А какой‑нибудь социальной сетью вы пользовались? Клэр посмотрела на него как на идиота и кивнула. – Разумеется. Мы на «Ригмароль» зарегистрированы. Разумеется, подумал Амброуз. Несколько лет назад все сходили с ума по «Майспейс», потом его сменил «Фейсбук». А затем открылся сайт «Ригмароль» – с еще более дружелюбным интерфейсом, с бесплатной программой, позволяющей распознавать голоса. Теперь даже текст набирать не надо. Захотел пообщаться с дружками со схожими интересами и выдающими себя за детей извращенцами – пожалуйста, говори себе в микрофон, сколько захочется. Амброуз пытался отслеживать интернет‑жизнь своих собственных детей и контролировать круг их общения, но понимал, что это бесполезно. – А ты не знаешь пароля Дженнифер? Если бы мы могли зайти на ее страничку и просмотреть переписку, нам бы это здорово помогло. Клэр мельком глянула на мать. Очевидно, ей не хотелось раскрывать в ее присутствии свои собственные секреты. – У нас с ней был код, – нехотя сказала она. – Чтобы никто не догадался. Ее пароль – мои инициалы и последние шесть цифр мобильника. Ка‑эль‑дэ, четыре‑три‑пять‑семь‑шесть‑семь. Амброуз быстро вбил пароль в свой телефон. – Клэр, ты даже не представляешь себе, как ты нам помогла. Мы уже почти закончили. Но у меня остался еще один вопрос. Дженнифер никогда не говорила тебе, что кого‑то боится? Или что ей угрожают? Какой‑нибудь взрослый, например сосед? Или одноклассники? Все равно кто. Клэр с несчастным видом покачала головой. – Она никогда не говорила мне ничего подобного, – жалобным голосом сказала она. – Все любили Дженнифер. |
