Блейк вытащил коробочку с мятными конфетками и забросил одну из них в рот.

– Это, конечно, так, Кэрол. Но, между нами говоря, «висяки» – дело тупых рабочих лошадок. Ломовых лошадей, а не скаковых – таких, как вы и члены вашей группы. Заглохшие дела раскрывают благодаря упрямству и упорству, а не творческой работе на грани возможностей – то, чем занимаетесь вы.

– Боюсь, я не могу согласиться с вашими умозаключениями, сэр, – вспыхнула Кэрол. Она даже не могла понять, почему так взбесилась. – Если бы все было так просто, такие дела не становились бы «висяками», а раскрывались бы сразу же. Тут дело не только в том, чтобы опробовать новые методики и технику на старых делах. Надо смотреть на преступления с новой точки зрения, свежими глазами. Надо выдвигать самые невероятные, самые странные гипотезы. В этом моя команда не знает себе равных.

– Возможно. Но экономически это не целесообразно. Ваша группа – результат гигантских инвестиций. Вы обладаете таким опытом, такими навыками и знаниями, какие необходимы для раскрытия свежих дел. Не только тяжких преступлений, но и других важных расследований Скотленд‑Ярда. Наш народ заслуживает того, чтобы его защищала эффективная полиция. А моя работа как раз и состоит в том, чтобы это обеспечить – и при этом не выйти за рамки бюджета. В общем, я вас предупреждаю, Кэрол. Какое‑то время пусть все остается как есть, но знайте – я буду внимательно следить за работой вашей группы. Считайте, что у вас испытательный срок. Через три месяца я внимательно изучу, какие дела были вам поручены за этот срок, и оценю проведенную по ним работу. Тогда‑то я и вынесу окончательное решение. Но хочу вас предупредить: и опыт, и интуиция подсказывают мне, что перевести вас в общую команду будет правильным решением.

– Похоже, сэр, вы его уже приняли, – сказала Кэрол, стараясь, чтобы это прозвучало любезно.

– Все зависит от вас, – расплылся в самодовольной улыбке Блейк. – И, раз уж мы заговорили о деньгах… Вы, кажется, платите доктору Хиллу немалые суммы за его консультации, верно?

Медленно закипавшая в Кэрол ярость взметнулась ярким пламенем.

– Доктор Хилл – ключевой компонент нашей успешной работы, – процедила она.

– Он – психолог‑клиницист, а не криминалист. И я вовсе не считаю его незаменимым. – Открыв ящик, Блейк вытащил папку и, взглянув на Кэрол, кажется, даже удивился, что она все еще здесь. – Юридический факультет нашего университета уже давно обучает полицейских методикам профайлинга и бихевиористики. Воспользовавшись их услугами, мы сэкономим целое состояние.

– Они не так компетентны. И у них нет того опыта, какой накопил доктор Хилл. Он – уникум. И мистер Брендон всегда придерживался этого мнения, – заявила Кэрол.

Повисла долгая пауза.

– Кэрол, – заговорил Блейк. – Мистера Брендона тут больше нет, и прикрывать вас некому. Может, он и думал, что это нормально – платить такие суммы вашему… – Блейк замялся. – Вашему домовладельцу,  – с нажимом сказал он, – но я так не считаю. Раз уж вам так необходим профайлер, пользуйтесь услугами других специалистов, а не доктора Хилла, из‑за которого мы все выглядим прожженными коррупционерами. Договорились?

У Паттерсона забилась жилка на виске – верный признак подступающей мигрени. Неудивительно, учитывая, что спал он каких‑то два часа. Если бы сейчас его показать по телевизору, зрители при виде его седых волос и серой кожи наверняка решили бы, что какой‑то негодяй спер у них навороченный ящик, подсунув взамен черно‑белое старье. И только покрасневшие глаза выбивались бы из общей картины.