— А с кем она бывала в ЦДЛ, не помните?
— Помню, с вами. — Юлий усмехнулся. — Ревность к прошлому характерна, скорее, для южан — «зарэжу!» — у вас внешность северянина.
— У вас тоже. Не я ревную.
— А кто?
— Да вот мечтаю этого пылкого «мавра» вычислить. Ее кто-то преследует, а кто — мы не знаем.
— Дело серьезное. Культовые фигуры реально подвергаются опасности, тем более автор таких откровений, — произнесено с эмоциональным нажимом.
— Каких таких?
— Сексуально-религиозных. Вкусный кусманчик для извращенцев.
— Вы ж Глан не читали!
— Имеющий уши слышит — интервью в «Русском Логосе» помните?.. Так вот. В ЦДЛ она бывала до вас с дядей Джо.
— Ну, издатель не будет дергать курочку, несущую… кстати, вы видели черную курицу с разноперым петухом?
Юлий закурил последнюю сигарету и поинтересовался:
— Где?
— Во сне.
Младшая сестра
Только понесло меня в сон, вдруг мерещится: я в подземелье, погребен заживо, задыхаюсь… Пришлось включить настольную лампу; при свете я спал как убитый, но проснулся рано. С панической мыслью: а не прервать ли отпуск, не уйти ли в экспедицию — в любую, в какую возьмут, в Гималаи, на Тибет… словом, куда подальше! Инстинкт самозащиты во мне развит будь здоров, но тайна, «что гибелью грозит», влекла сильнее, почти как любовь.
Бормоча продолжение завораживающих этих строк — «для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья — бессмертья, может быть, залог!» — я вышел в дедовском коричневом халате на балкон. На своем дымил Платон, явно меня поджидая, и тоже в халате, только в черном. Мы сблизились, как заговорщики, я вкратце описал мои вчерашние «хождения по мукам», резюмируя:
— Таким образом, избушку заперли, оставив на столике бутылку и бокалы с вином.
— Ничего не тронули, имея намерения вызвать «органы»? — вставил Покровский полувопросительно,
— Бесполезно вызывать: нет тела — нет «дела». К тому же кое-что тронули: я не увидел на тахте сумочку Юлии и фотографию за рамой зеркала.
— Чью?
— Девичье лицо, роскошные черные волосы, но черты я при свечке не рассмотрел… Однако ощущение осталось странное: где-то я эту девушку видел.
— Вспоминайте. Может, подружка, и они на пару дом снимали… А если снимал убийца?
— Вряд ли он пошел бы на преступление в этом доме: жильца «органам» несложно вычислить. Юлу не удивила открытая дверь, свеча, вино… То был, конечно, ее друг, имеющий ключ. Друг, с которым она решила порвать.
— И друг-убийца после вашего ухода ночью вернулся еще раз! Совсем ненормальный.
— А кто говорит, что он нормальный?.. Да и необязательно улики убрал убийца. Вчера мне показалось: из леса за мной наблюдают.
— Жуть! Столетняя старуха?
Я пожал плечами.
— Как вам такой сюжет: отец лишил дочь родного дома, и она сняла жилище в лесу, неподалеку от дачи. Там пахнет ее духами, хранится ее вино.
— Сюжет романтический, но… — Платон подумал, — имеет право на существование.
— Имеет. — Я кивнул на балкон напротив через двор. — Там тоже пьют бордо и пахнет «Опиумом».
— У Лады? — поразился Покровский. —
Опиум?
— Так называются французские духи. |