– Если только?..

– Вот я и опять говорю так, словно это создание и впрямь твой отец, улыбнулся он. – Трудно, однако, удержаться от мысли, что это и в самом деле покойники.

– Гордон, я не желаю спорить с тобой об этом. Я знаю, что папа изобрел машину для разговора с умершими, и это в самом деле умершие! Мне противно соглашаться с Вестерном, ведь он убил моего отца. Но когда он говорит, для чего предназначен МЕДИУМ, он прав! И ты сам сказал, что голос был папин. Интересно, не обладает ли Вестерн большей властью, чем хочет признать. Я имею в виду, что он, возможно, не только говорит с мертвыми и встречается с ними, но и может каким-то образом их контролировать. Причинять боль тем, кто ему не подчиняется.

– Каким образом?

– Откуда я знаю? – сердито спросила она. – Ты мне говорил, что на них воздействует энергия. Может, он поливает их энергией, и им больно.

– А может быть…

– Да?

Она наклонилась, чтобы, затушить сигарету, и треугольный щит отъехал в сторону. У нее были красивые полные груди, не слишком большие и не слишком маленькие – совсем как у незадачливой Эдвины Бут в первоначальной версии «Торговца Хорна».

– Мои рассуждения бездоказательны. Но, может быть, Вестерн пообещал что-то твоему отцу, и поэтому он солгал.

– Зачем ему лгать? – спросила она. Ее смягчившееся было лицо вновь исказилось.

– Не знаю, – пожал плечами Карфакс. – Может, Вестерн обманывает твоего отца – например, сулит возможность покинуть место, где он находится. Если это и есть загробная жизнь, на рай она не похожа. Да что я такое говорю! Опять я о них как о покойниках.

– А чем тебе эта мысль так не нравится?

– Только не играй со мной в психиатра, – предостерег он.

Она немного помолчала, потом открыла рот, но тут же закрыла: из дверного динамика раздались три коротких свистка.

Карфакс встал, подошел к двери, посмотрел в глазок и произнес кодовое слово, отпирающее дверь. В комнату вкатилась куполообразная «черепашка». По приказу Карфакса она остановилась, и купол откинулся. Карфакс вынул поднос с кружками и тарелками и велел «черепашке» удалиться. Распахнулась дверь, и «черепашка» укатилась. Патриция так накинулась на еду, словно несколько дней не ела. У Карфакса от этого зрелища разыгрался аппетит, и он помог ей съесть все блюда и столовые приборы, кроме ложечки. Гостиничная прислуга позабыла наполнить заново бутылочку с растворителем, и на ложечку его не хватило.

– Все равно она вишневая, – заметил он, поворачивая ложечку, чтобы разглядеть на просвет буквы на ее черенке. – Никогда не любил синтетическую вишню. Хотя домашний вишневый пирог мне нравится.

Поднос был из молочного шоколада, и он с удовольствием съел бы его попозже. Но ему не хотелось снова вызывать «черепашку».

Он налил им обоим по унции «Драмбуи», и они подняли молчаливый тост.

– А знаешь, – сказал он, – может, я и не с твоим отцом разговаривал и это все подделка. Кто-нибудь мог имитировать его голос. А когда он как бы выпрыгнул из экрана и бросился на меня – простая голография.

– Но зачем Вестерну тебя морочить?

– Наверное, припугнуть меня хотел. Чтоб не задавал больше вопросов, поколебавшись, произнес он. – Дядя Рафтон так и не ответил, когда я спросил его, могут ли люди-медиумы общаться с покойными. Я хочу сказать, с рэмсами.

– Ты можешь спросить у своей жены, – предложила Патриция.

– А если она не знает? Эти рэмсы… не обладают всезнанием. Никоим образом.

– Я была у очень известного медиума, – призналась она.