— И глядеть не хочу, — молвила Алена, с неприязнью оглядев наряд.

— Сие дурно, — сказала мать Ефимия, стоявшая тут же. — Не хочешь ты внять моему совету, дитя мое, а напрасно…

— Не мое это, матушка, — жалобно произнесла Алена.

— Да ты надень наряд-то, покрасуйся хоть, — улыбнулась настоятельница.

Нелли пристально взглянула на мать Ефимию. С чего бы эта суровая монахиня да вдруг так разулыбалась? Или нравится ей Алена из-за того рвения, что проявляет к жизни духовной? Странно сие, да ничего не поделаешь — молчи и слушай.

— Одень, одень платье, дитя мое, потешь и себя, и меня, — твердила мать Ефимия.

— Я… я подумаю, — тихо произнесла Алена.

— Хорошо, думай… Я оставлю вас… Может, сестра тебя убедит в чем? — Настоятельница бросила взгляд на Нелли.

Та сидела с совершенно безразличным видом. За те дни, что провела она в монастыре, девушка крепко запомнила, что ни в коем случае не стоит показывать свои истинные чувства и желания.

— Сможешь ли ты, Елена, — строго обратилась мать Ефимия к Нелли, — уговорить свою сестру?

— Да, матушка, — кротко ответила Нелли.

Настоятельница вздохнула и вышла из кельи.

— Не думаешь ли ты, что я захочу это надеть? — обернулась Алена к сестре. — Не хочу я замуж, не пойду и платье мерить!

— Ну при чем тут сие? Платье платьем, а замужество совсем иное… — пробормотала Нелли.

— Ну а для чего же принесли подвенечный наряд сюда? Для чего, как не для того, чтоб сей же час и под венец?

— Вздор, — сказала Нелли. — Ни мачехи тут нет, ни жениха, ни иных…

— Сердце мое неспокойно, Нелли, не верю я ничему, что от Сусанны Петровны исходит!

— Может, ты и права… Послушай, а мне не примерить ли? — спросила, внезапно разволновавшись, Нелли. — Ты не против?

— Я-то нет, с чего, — удивленно ответила Алена. — Но чтобы ты захотела платье примерить? Да, зачем тебе?

— Хочется, сестрица… Я как подумаю, что, кроме клобука в жизни своей, ничего более не надену, так мне дурно делается. Может, в последний раз светское платье надеваю… — прошептала Нелли.

Поглядев на расстроенную сестру, Алена кивнула:

— Сколь много в тебе еще суеты. Право, как они решаются так скоро постриг для тебя готовить? Надень платье, потешься…

Послушав сестру, Нелли подошла к коробке с платьем и аккуратно вынула его.

— Ты поможешь мне? — спросила она Алену.

— Конечно, — ответила та.

Через полчаса Нелли была наряжена по всем правилам.

— Жаль, зеркала тут нет, — пробормотала Нелли, поворачиваясь в разные стороны и пытаясь разглядеть себя в наряде.

— Тут еще вуаль. — Алена достала длинное белое довольно плотное покрывало.

— Ну-ка, дай сюда. — Нелли протянула руки.

Девицами овладело то беспокойство, которое овладевает, когда примеряют они новые и богатые наряды. Ни та, ни другая не могли уже остановиться. Алена приладила на голове у сестры вуаль и часть ее опустила на лицо Нелли.

— Ну настоящая невеста! — всплеснула она руками. — Просто диво!

— Ну отчего тут нет зеркала! — воскликнула Нелли.

Две сестры — одна в богатом платье, другая в черном монашеском одеянии и платке — являли собой разительный контраст.