– Пре вос ходный обзор! – воскликнул Профессор, размахивая в воздухе часами на кожаном ремешке, и я застыла в замешательстве. Кажется, то была похвала, но я понятия не имела, как на нее реагировать.

– Главное – чутье! – продолжал он. – За числами нужно охотиться, как зимородок: пикировать к самой воде за едва блеснувшим на солнышке плавником…

Он придвинул стул и уселся со мною рядом, явно желая быть ближе к числам, о которых так пламенно рассуждал. И на меня снова повеяло старой бумагой из его кабинета.

– Ты ведь помнишь, что такое делитель?

– Ну, наверно… Вроде учила когда то.

– Двести двадцать делится и на один, и на двести двадцать, так?

– Так…

– Значит, один и двести двадцать – это делители числа двести двадцать. Как любое натуральное число, оно делится на единицу и на себя без остатка. Но и не только! На что еще ты могла бы его разделить?

– На два, на десять…

– Именно. Все ты помнишь прекрасно! А теперь попробуем записать все делители для двухсот двадцати и двухсот восемьдесяти четырех, кроме них же самих. Вот так:

220: 1 2 4 5 10 11 20 22 44 55 110

142 71 4 2 1: 284

Нацарапанные Профессором цифры – округлые, чуть наклонные – чернели подпалинами в тех местах, где размазался жирный грифель.

– Так вы что же… подсчитали все это в уме?

– Мне не нужно ничего подсчитывать. Эти числа мне подсказало то же чутье, которым пользовалась ты… Итак – переходим на уровень выше! – объявил Профессор и добавил в каждую строчку:

220: 1 + 2 + 4 + 5 + 10 + 11 + 20 + 22 + 44 + 55 + 110 =?

? = 142 + 71 + 4 + 2 + 1: 284

– Попробуй сложить сама! – предложил он. – Не спеши, торопиться некуда…

Он протянул мне карандаш. На оставшемся под строчками свободном поле я сложила вместе все, что он указал. В его мягком голосе было столько азарта, что мне вовсе не показалось, будто меня проверяют, как на экзамене. Напротив, он давал мне почувствовать, что я вовсе не пугало, а выполняю важнейшую миссию и, кроме меня, никто не нащупает выхода из этого лабиринта.

Свои вычисления я проверяла трижды, пока не убедилась, что ошибок нет. За окном уже начало темнеть, надвигалась ночь. С тарелок в сушилке над раковиной то и дело капала вода. Все это время Профессор стоял рядом, пристально наблюдая за мной.

– Ну вот… – сообщила я наконец. – Закончила!

И показала ему, что у меня получилось:

220: 1 + 2 + 4 + 5 + 10 + 11 + 20 + 22 + 44 + 55 + 110 = 284

220 = 142 + 71 + 4 + 2 + 1: 284

Профессор просиял.

– Совершенно верно! – воскликнул он. – Сумма делителей для двухсот двадцати равна двумстам восьмидесяти четырем, а сумма делителей для двухсот восьмидесяти четырех – это и есть двести двадцать. Такие пары чисел называют «дружественными», и они чрезвычайно редки. Даже Ферма и Декарт смогли найти только по одной паре каждый. Какая красота, представляешь? Эти пары будто связаны друг с дружкой неким чудесным замыслом, который и объединил твой день рождения с номером часов на моей руке!

Мы долго молчали, уставившись на рекламный листок. И любовались тем, как безупречно, словно рекою из звезд в ночном небе, дорожка из чисел Профессора перетекает в дорожку из чисел, написанных мной.