В ванной есть маленькая ванна, но нет душа, только гладкий шланг, прикрепленный к крану и свисающий вниз, шея согнута в поражении.

– У тебя нет душа, – говорю я, выходя обратно и ощущая внезапную близость его пространства. Все это так похоже на него: скудная мебель, кроме полок от пола до потолка, заставленных книгами.

Эллиот наблюдает за мной, когда я прислоняюсь к стене коридора. Пространство крошечное, и кажется, что он заполняет его своим ростом и солидной шириной груди.

– Не знаю, смогу ли я вынести только ванну, – бормочу я.

– Я называю ее шат, – говорит он.

– Это звучит грязно.

Я смотрю на его грудь, но слышу улыбку в его голосе: – Думаю, именно поэтому я так ее называю.

Он делает еще один шаг ближе. – Я все еще чувствую себя нереально, когда у меня есть собственное жилье. Как будто это какое – то маленькое чудо, что я живу здесь один. Это так отличается от того, как я рос.

– Тебе нравится жить одному? – спрашиваю я.

Он колеблется в течение трех ударов сердца в моем ухе. – Насколько честно ты хочешь, чтобы я был здесь?

Я поднимаю на него глаза. Ох. Я думаю, что то, что сейчас произойдет, вероятно, разрушит меня, но я все равно спрашиваю: – Я всегда хочу, чтобы ты был честным.

– Хорошо, – говорит он. – В таком случае, мне нравится жить одному, но я бы предпочел жить с тобой. Мне нравится спать одному, но я бы предпочел, чтобы ты была в моей постели. – Он тянется вверх, проводит пальцем по губам, обдумывая свои следующие слова, и его голос звучит ниже и тише. – Мне нравится приглашать друзей на День благодарения, но я бы предпочел, чтобы мы вдвоем праздновали наш первый День благодарения как пара, ели индейку с косточки, обнимались на полу.

– В нижнем белье, – говорю я, не задумываясь.

Его первая реакция на это – тихий шок, но он медленно тает в улыбке, которая нагревает мою кровь, заставляет что – то кипеть под моей кожей. – Ты сказала, что все 'сложно', да?

Меня спасает от моей рушащейся решимости молчать о Шоне стук в дверь позади него. Эллиот смотрит на меня, в его глазах горит какой – то срочный огонек, как будто он знает, что я собираюсь сказать ему что – то важное.

Я поднимаю подбородок к двери после того, как мы стоим и смотрим друг на друга почти десять безмолвных секунд. – Тебе, наверное, стоит ответить.

С небольшим рыком поражения он поворачивается и открывает дверь, чтобы впустить двух других гостей.

Первым входит Десмонд. Он ниже Эллиота ростом, но с толстыми мышцами, с гладкой темной кожей и улыбкой, которая, кажется, навсегда застыла в его глазах. Он протягивает Эллиоту миску с разноцветным салатом внутри и хлопает его по спине, благодаря за приглашение.

Следующей заходит Рейчел, но меня отвлекает от ее входа Десмонд, который подходит ко мне и представляется с густым австралийским акцентом. – Я Дес. Приятно познакомиться.

– Мейси, – говорю я, пожимаю ему руку и неловко добавляю: – Да, очень рада, что мы наконец – то встретились.

По правде говоря, я понятия не имею, как давно знаю Эллиота. У меня пересохло во рту, руки затекли.

Я поднимаю глаза и вижу, что Рейчел смотрит на меня. Она моргает и улыбается Эллиоту в ожидании представления.

– Рейчел, – говорит Эллиот, направляя ее вперед. – Это Мейси.

У нее короткие темные волосы, ярко – голубые глаза и веснушки на переносице и щеках. Когда она улыбается в этот раз, это выглядит, по крайней мере, частично искренне, и обнажает ряд ярких, ровных зубов. Она совершенно очаровательна.

– Привет, Рейчел. – Я протягиваю руку, и она отвечает на рукопожатие, прихрамывая.

– Очень приятно познакомиться, – говорит она и снова улыбается.