Слегин покосился на него и обреченно вздохнул.

– Самое скверное, шеф, – горестно сообщил он, что это вовсе не сказки. Анклюг, как и подобает истинному исследователю, вел подробный дневник. Он держал его в тайнике в своем кабинете. На днях в кабинете новый директор реанимационного центра стал делать капитальный ремонт, и рабочие обнаружили этот тайник… Так вот, все, что я вам рассказал о «воскресителе», взято мной из этого дневника. Он только вчера попал в мои руки. Правда, в своих записях Анклюг зашифровал вас буквой К., но вы же не будете оспаривать на суде, что речь идет не о вас? Слишком много других косвенных улик, шеф…

Ни Слегин, ни Сабуров впоследствии не могли сказать, каким образом в руке Кондора возник пистолет – точная копия того, из которого в Сабурова стрелял Вадим. Все таки по части реакции начальник «Раскрутки» мог бы дать сто очков форы любому из своих подчиненных.

– Вам было интересно, зачем мне это понадобилось? – сказал он, ничуть не меняя спокойной интонации. – А до самих то вас это не доходит? Ну, Сабуров может этого не знать, но ты то, Булат, знаешь, верно?..

– Знаю, – согласился Слегин, не отрывая завороженного взгляда от черного кружка дульного среза, уставившегося на него поверх стола. – Согласен, вопрос был чисто риторическим. Вы хотели, чтобы «воскреситель» оживил вашего сына, погибшего пять лет назад на тренировке… Он был хорошим гимнастом, но однажды во время тренировки на батуте, когда он делал свое коронное сальто, сетка вдруг лопнула…

– Да, – сказал Кондор, улыбаясь. – Ему было всего восемнадцать лет. Из него должен был выйти чемпион мира… По твоему, я хотел слишком многого, да? Ты ж меня знаешь, Слегин.,. Я ведь не Анклюг, который эксплуатировал «воскресителя», как золотую жилу. Мне бы только вернуть моего сына – а потом я бы отдал «воскресителя» человечеству, и пусть он бы служил всем людям…

– Я верю вам, шеф, – сказал Слегин. – Но сути дела это не меняет… Правильно, Лен?

Сабуров кивнул. По лбу его потоком струился пот.

– А знаешь, Булат, – сказал вдруг Кондор, – что мне сказал Бурин младший? Он заявил, что мы все ошибаемся и что смерти не существует… Что будто бы ТАМ бытие намного прекраснее, чем здесь…

– Но вы же ему не поверили, – не то спросил, не то констатировал Сабуров.

– Не поверил, – согласился Кондор. – В свое время Анклюг… пусть ему земля будет пухом… разъяснял мне, что те видения, которые остаются в памяти у воскрешенных после длительного пребывания в небытии, могут объясняться какими то физиологическими причинами. Что то вроде остаточных импульсов в коре разлагающегося головного мозга… Вот вы, Владлен, как специалист что можете сказать по этому поводу?

Сабуров пожал плечами.

– Может быть, – сказал он. – Наверное, мы этого так никогда и не узнаем, пока живы…

– А ведь так хотелось бы в это поверить, правда? – странным голосом спросил Кондор.

Слегин и Сабуров лишь молча переглянулись. Они поняли, что сейчас должно произойти.

Но произошло вовсе не то, что они предполагали. Кондор опять все проделал молниеносно. Выстрел прозвучал как негромкий щелчок – пистолет, относившийся к разработкам времен начала века, не был оснащен специальным глушителем, но стрелял практически бесшумно, – и Кондор откинулся на спинку кресла, выронив оружие.

По правому виску начальника «Раскрутки» бойко бежала струйка крови, а широко раскрытые глаза смотрели в пустоту с таким изумлением, словно действительно видели нечто удивительное и прекрасное…

Глава 13

Некоторое время Слегин и Сабуров сидели не шевелясь.