|
.. -- Конечно, вполне естественно и даже справедливо, чтобы вы получали небольшие карманные деньги на ваши личные траты, -- добавил мистер Дэвидсон. -- Ну, скажем, доллар или два доллара в неделю. По мере того как вы будете становиться старше, эту сумму можно будет увеличивать. А когда вам минет двадцать один год, вы, без сомнения, окажетесь в состоянии управлять своими делами самостоятельно; разумеется, и мы вам поможем советами... -- И хотя у меня двадцать миллионов, я до двадцати одного года не смогу взять даже сто долларов и истратить их как мне хочется? -- спросил Дик очень смиренно. Мистер Дэвидсон решил было ответить утвердительно, но подбирал выражения помягче; однако Дик заговорил снова: -- Насколько я понимаю, мне можно тратить деньги только после вашего общего решения? Опекуны закивали. -- И все то, на чем мы согласимся, будет иметь силу? И опять опекуны кивнули. -- Ну вот, я хотел бы сейчас же получить сто долларов, -- заявил Дик. -- А для чего? -- осведомился мистер Крокетт. -- Пожалуй, я скажу вам, -- ответил мальчик спокойно и серьезно. -- Я отправлюсь путешествовать. -- Сегодня вы отправитесь в постель ровно в восемь тридцать, и больше никуда, -- резко отчеканил мистер Крокетт. -- Никаких ста долларов вы не получите. Дама, о которой мы вам говорили, придет сюда к шести часам. Вы будете ежедневно и ежечасно состоять на ее попечении. В шесть тридцать вы, как обычно, сядете с нею за стол, а потом она позаботится о том, чтобы вы легли в надлежащее время. Мы уже говорили вам, что она должна заменить вам мать и смотреть за вами... Ну... чтобы вы мыли шею и уши... -- И чтобы я по субботам брал ванну, -- с глубочайшей кротостью докончил Дик. -- Вот именно. -- Сколько же вы... то есть я буду платить этой даме за ее услуги? -- продолжал расспрашивать Дик с той раздражающей непоследовательностью, которая уже входила у него в привычку и выводила из себя учителей и товарищей. Впервые мистер Крокетт ответил не сразу и сначала откашлялся. -- Ведь это же я плачу ей, не правда ли? -- настаивал Дик. -- Из моих двадцати миллионов? Верно? "Вылитый отец", -- заметил про себя мистер Слокум. -- Миссис Соммерстон -- "эта дама", как вам угодно было выразиться, -- будет получать полтораста долларов в месяц, что составит в год ровно тысячу восемьсот долларов, -- пояснил мистер Крокетт. -- Выброшенные деньги, -- заявил со вздохом Дик. -- Да еще считайте стол и квартиру! Дик поднялся -- тринадцатилетний аристократ не по рождению, но потому, что он вырос во дворце на Ноб-Хилле, -- и стоял перед опекунами так гордо, что все трое тоже невольно поднялись со своих кожаных кресел. Но он стоял перед ними не так, как стоял, быть может, некогда маленький лорд Фаунтлерой [2], ибо в Дике жили две стихии. |
