|
- И ничего... Что с тобой?.. Каждый раз, как говорят о Мари... - Это я о ней говорю, да? - Я хотела сказать... - Ну так заткнись!.. Ты раздражаешь меня, черт побери!.. И потом, после молчания: - Ты не спросила ее, каким поездом она приедет... Он все предусмотрел; словом, это было достаточно гадко. Шателар не имел оснований гордиться собой, но это ему было безразлично. Он поднялся раньше, чем обычно, и тщательно выбрился. Словно молодой человек, он даже сменил белье и тайком бросил взгляд на Одиль: заметила она это или нет. Они никогда друг с другом не говорили о Марселе, но этим утром речь шла только о нем. - Что он говорит?.. Как у него дела?.. Когда он сможет убраться отсюда?.. Что он собирается делать?.. Он хитрил, разумеется! Все это говорилось лишь для того, чтобы произнести совсем другие слова, и он произнес их, отвернувшись, потому что его собственное отражение в зеркале ему не понравилось. - Нужно, чтобы ты сейчас с ним поговорила... Да!.. Заметь, что речь не идет о том, чтобы выгнать его вон... Ну, не перебивай, погоди, дай мне сказать!.. Значит, спроси у него половчей... Попытайся узнать, какие у него планы... - Но... - Не перебивай меня... Ты сделаешь то, что я тебе скажу... Ты поднимешься и... Говоря таким образом, он с необычайной ясностью думал о Мари. Тем хуже! Именно так! Если бы она не вела себя столь глупо и он вел бы себя по-другому. - Я, наверное, могла бы пойти встретить сестру на вокзал... - Не трудись... Она сама найдет дорогу... - Что я должна ей сказать? - Ничего... Что ты рада ее видеть... - Ты что, хочешь, чтобы она здесь работала? - Я? Мне это абсолютно все равно... - А если она об этом со мной заговорит?.. Он думал о времени прибытия поезда. Он знал, что поезд только что прибыл, что Мари должна уже выйти из вокзала и направиться к набережной. Он все рассчитал с точностью почти до минуты. Он небрежно ронял: - Я спущусь вниз... До скорого... Если Мари приедет, я скажу, чтобы она поднялась к тебе... Он прошел в кафе и профессиональным жестом подровнял стулья. Как специально, это утро было солнечным. Солнце было желтым, но все-таки оно было. Видимые только со спины люди выстроились на краю набережной и наблюдали за траулером, возвращающимся в порт. Шателар ходил взад и вперед. Он исподлобья бросал взгляды на кассиршу, зная, что она сердится на него и что она права. - Все еще сердитесь? - шутливо спросил он. - Я не сержусь. Вы мой хозяин и имеете право делать мне замечания. Но... - Но? - Я уже не ребенок (еще бы! у нее даже росли усы!), когда мне хотят что-то сказать, я предпочитаю, чтобы... - ...этого не говорили при всех, - закончил он. При этих словах он едва заметно вздрогнул, потому что в зеркало увидел, как открывалась дверь. Это она! Мари! Он напряженно думал о ней и, однако, совсем не ожидал, что она будет вот так выглядеть. Это было смешно, поскольку не предполагал же он, что она приедет в Шербур в своих сабо, переднике и с взлохмаченной головой! И тем не менее! Она изменилась: это была маленькая забавная особа в черном костюме, обрисовывавшем ее четкими линиями, с дорожной сумкой, которую она с достоинством держала перед собой. |
