|
Мари убежденно говорила: - Ты всегда была дурочкой, сестричка дорогая! - Разве я виновата, что не могу отказать? - Да ты ждешь этого, даже если тебя не просят!.. Они проходили мимо лавок, магазинов. Они были в большом городе. Их едва не задевали трамваи. - А ты? - внезапно спросила Одиль. - Что - я? - С тобой этого еще не было? Шателар не попытался? - С чего бы это? Было решено, что он попытается? - Не хочу тебе этого говорить. Ты не понимаешь... Как бы не так! Как бы не так! Мари уже поняла, что ее заманили в ловушку и что ее сестра, вполне возможно, далеко не столь невинна в этом деле, как хочет казаться. Они добрались до вокзала. Остановившись, Мари внезапно спросила: - У тебя есть деньги? Одиль, порывшись в сумочке, нашла только смятые сто франков и мелочь. - Это все?.. А в сберегательной кассе у тебя есть что-нибудь? - Нет... - Шателар что, не платил тебе? - Платил лишь до тех пор, пока мы не стали жить вместе... Мари пожала плечами и пошла купить два билета до Байо. Им оставалось около часа просидеть на скамейке в зале ожидания, и Мари все чаще и чаще сморкалась, а нос ее все краснел. Вокруг них были люди, так что они не могли говорить свободно. Им пришлось обмениваться только общими фразами, и усатая толстуха строго слушала их, наморщив лоб от желания понять. - Ты не думаешь, что он придет? Нет! Мари в это не верила. И она не выказывала никакого волнения по поводу произошедшего с ее сестрой. - Интересно, что он сделал с Марселем?.. - А почему ты думаешь, что он с ним что-нибудь сделал? Через стеклянную дверь они видели поезд, уже полчаса стоявший на том же месте. - Ты поживешь в Порте несколько дней, и у тебя будет время дать объявление... - Объявление? О чем? - О поиске работы... Мари словно не чувствовала холода, вот только нос... Она не любила, когда он у нее краснел, и пудрилась всякий раз, как сморкалась. - Я могу переночевать у тебя? - Пока не знаю... Она два-три раза толкнула Одиль ногой, чтобы привлечь внимание к усатой тетке, но эта тетка Одиль никак не интересовала. - Что такое? - Ничего... Не дергайся, девочка... Мари говорила "девочка" уже каким-то покровительственным тоном. В Байо они опоздали на автобус и должны были ждать вечернего рейса, не зная, куда деться, потому что кинотеатры еще не были открыты. Но они хотя бы поели пирожных. Они ели их, прогуливаясь вдоль витрин, когда Мари, внезапно охваченная какой-то мыслью, остановилась перед одним из магазинов. - Ты умеешь хоть немножко шить? - спросила она сестру. - Раз уж тебе нечего будет делать какое-то время, я куплю все необходимое, чтобы сшить мне белье. Мгновение спустя, уже в магазине, она прошептала: - Дай-ка мне твои сто франков... У меня не хватает... Снова пошел дождь. В лавке пахло холстом и хлопком. |
