Уильям Девисон,  второй секретарь.

Роберт Дадлей, граф Лестерский  (1532-1588), фаворитЕлизаветы, предложенный ею в супруги Марии Стюарт.

Томас Хоуард, герцог Норфолкский,  первый дворянинкоролевства, претендовал на руку Марии Стюарт.

Толбот, граф Шрусберийский,  по поручению Елизаветы былстражем Марии Стюарт в течение пятнадцати лет.

Эмиас Паулет,  последний тюремщик Марии Стюарт.

Палач города Лондона.

1. Королева-дитя

(1542-1548)

Марии Стюарт не исполнилось и недели, когда она стала королевой Шотландской;так с первых же дней заявляет о себе изначальный закон ее жизни – слишком рано,еще не умея радоваться, приемлет она щедрые дары фортуны. В сумрачный день вдекабре 1542 года, увидевший ее рождение в замке Линлитгау, отец ее, Иаков V,лежит в соседнем Фокленде на смертном одре. Тридцать один год королю, а он ужесломлен жизнью, устал от власти и борьбы. Истинный храбрец и рыцарь, жизнелюбецпо натуре, он страстно почитал искусство и женщин и был любим народом. Нередко,одетый простолюдином, посещал он сельские праздники, танцевал и шутил скрестьянами, и отчизна еще долго хранила в памяти сложенные им песни и баллады.Но, злосчастный наследник злосчастного рода, он жил в смутное время внепокорной стране, и это решило его участь. Властный, наглый сосед Генрих VIIIпобуждает его насадить у себя реформацию, ноИаков V остается верен католицизму, и этим разладом пользуется шотландскаязнать, вечно впутывающая жизнерадостного, миролюбивого короля в войны и смуты.За четыре года до смерти, когда он искал руки Марии де Гиз, Иаков V уже хорошопонимал, что значит быть королем наперекор строптивым и хищным кланам. «Madame,– писал он ей с трогательной искренностью, – мне всего лишь двадцать семь лет,а жизнь уже тяготит меня, равно как и моя корона… Осиротев в раннем детстве, я был пленником честолюбивой знати;могущественный род Дугласов держал меня в неволе, и я ненавижу это имя и самуюпамять о нем. Арчибалд, граф Энгасский, Джордж, его брат, и все их изгнанныеродичи постоянно натравливают на нас английского короля, и нет у меня в странедворянина, которого он не совратил бы бесчестными посулами и не подкупилзолотом. Никогда не могу я быть уверен в своей безопасности, а равно и в том,что воля моя и справедливые законы выполняются. Все это страшит меня, madame, иот вас жду я поддержки и совета. Без всяких средств, пробавляясь лишь помощьюфранцузского короля да нещедрыми даяниями моего богатого духовенства, пытаюсь яукрашать свои замки, подновлять крепости и строить корабли. Но мои бароны видятв короле, который хочет на деле быть королем, ненавистного соперника. Боюсь,что, невзирая на дружбу французского короля и поддержку его войск, невзирая напреданность народа, мне не одолеть баронов. Я не отступил бы ни перед чем,чтобы проложить моей стране путь к справедливости и миру, и думаю, что преуспелбы, когда бы не было у моей знати могущественного союзника.  Английский корольнеустанно разжигает меж нами вражду, и ереси, насаждаемые им в моемгосударстве, поражают все сословия вплоть до духовенства и простонародья.Единственной силою, на которую я и мои предки искони могли опереться, былигорожане и церковь, и я спрашиваю себя: долго ли еще они будут нам опорой?»

Поистине это письмо Кассандры – все егозловещие предсказания сбываются, да и многие другие, еще более тяжкие бедствияобрушиваются на короля. Оба сына, подаренные ему Марией де Гиз, умирают вколыбели, и у Иакова V в его лучшей поре все еще нет наследника короны, котораягод от года вое более его тяготит. В конце концов непокорные бароны вовлекаютего в войну с могущественной Англией, чтобы в критическую минуту предательскипокинуть. У Солуэльского залива Шотландия узнала не только горечь, но и позорпоражения Войско, покинутое предводителямикланов, трусливо разбежалось, почти не оказав сопротивления, а король,мужественный рыцарь, в этот тяжкий час сражается не с чуждым врагом, а ссобственной смертью.