Долго судили, где идти. Если плыть по Волге до Суры, там и Мамич-Берды близко, и Васильсурск не миновать. Хорошо бы пройти вниз по Волге до Сарай-Берке, а там перемахнуть на Дон до Азова — прямо во владения крымского хана. Да где там, разве мимо Свияжска и Казани проскочишь? Решили, что самый безопас¬ный путь по реке Цивили.

Волгу переплыли на рассвете, спрятали коней в глубоком овра¬ге и в установленном месте стали ждать Зейзета с Акпарсом.

В Чалыме с полночи горланят петухи. Зейзет днем все пригото¬вил к побегу. Как только стемнело, метнулся на берег, в услов¬ленное место, нашел там Мухаммеда и двух слуг с лодкой. И вот сейчас подъезжает Зейзет к дому мурзы в крытой повозке-двукол¬ке. У ворот, кряхтя, вылез из повозки, за ним — человек.

Два стража скрестили копья.

—   Кто идет?

—   Лекарь Зейзет. Повеленьем Мамич-Берды я везу к раненому пленнику колдуна. Поколдует мало-мало, выйдет обратно.

Стражи колдунов боялись, опасливо отошли от ворот подальше.

—   Готов ли ты? — спросил шепотом Зейзет, когда вошел в избу.

—   Давно не сплю.

—   Этот человек вместо тебя останется, а ты надевай его кафтан.

—   А ты, старик, дорогу на Кокшамары хорошо знаешь? — спросил Акпарс, надевая кафтан и меховую шапку.

—   Мухаммед знает.

—   Но он остается...

Не твоя забота. Он догонит.

Охранники опасливо выпустили их со двора. Зейзет помог Акпарсу забраться в повозку, кряхтя, влез за ним и взял вожжи. Лошаденка ходко потянула повозку под гору. Ночь была по-осен¬нему темна, дорога за Чалымом грязна и ухабиста. Повозка то и дело проваливалась то одним, то другим колесом в ямы. Акпарс охал и стонал от боли.

—   Мы вылетим из повозки, старик. Ямы объезжай.

—   Глаза старые, ничего не видят,—оправдывался старик.

—   Давай вожжи мне. Я эту дорогу знаю.

Зейзет охотно вложил вожжи в правую руку Акпарса. Тот рез¬ко потянул на себя левую вожжу. Повозку сразу перестало кидать из стороны в сторону, она покатилась по ровному полю. Через пол¬часа Зейзет положил руку на плечо Акпарса и сказал:

—   Остановись. Здесь будем ждать Мухаммеда. Что-то он за¬держался.

Старику было невдомек, что Акпарс давно вывел повозку на дорогу, идущую не к берегу, а в глубь леса, в противоположную сторону.

—   Давай подождем, — спокойно ответил Акпарс, натягивая вожжи,—ты покарауль Мухаммеда, а я посплю. — Акпарс свер¬нулся на сене, брошенном на дно повозки, и захрапел. Он хорошо знал, что всю прошлую ночь Зейзет возился с его ранами и не спал. «Сон непременно свалит старика»,— думал Акпарс, притворно прихрапывая.

Так оно и случилось. Сначала Зейзет клевал носом, сидя, по-

417

27 Марш Акпарса

том, бросив под голову охапку сена, прилег. И мгновенно заснув. Акпарс осторожно слез с повозки, распряг лошадь, оставил под оглоблями дугу, чтобы не шевелить повозку. Потом вывел коня к поваленному дереву и с него забрался на влажную спину коня...

Мамич-Берды, уезжая из Чалыма, оставил вместо себя сына Ике. Он наказал ему следить за тем, чтобы Акпарса хорошо лечи¬ли, и не приведи аллах, если украдут. Ике утром, чуть свет, пошел к раненому и испугался. Нары были пусты. Кинулся искать Зейзета, и тот исчез.