|
– Кружка у меня одна, пить будем по очереди, – проигнорировав вопрос, скрипит Филатов и скручивает крышку с бутылки. Он достает из кармана плаща зеленую кружку с отбитой по краю эмалью, наливает на два пальца – к ароматам снеди прибавляется острый запашок «Зубровки» – и слегка торжественно провозглашает: – Ваше здоровье, господа! Как я уже сказал, оно вам еще понадобится. Влив в себя настойку, Филатов ставит кружку, с хрустом отламывает от утки ножку, закусывает и вытирает жирный рот огромным фиолетовым носовым платком. – Послушайте, – раздраженно ворчит Ник. – Хватит говорить загадками. Что вы знаете? Выкладывайте! – Вы пейте, пейте, господа. В небольших дозах спиртное исключительно полезно для тонуса мышц и мозговой активности. А про Асланова… Так получилось, что на момент пробуждения бывший, я подчеркиваю, бывший майор Асланов находился в следственном изолятора номер один УФСИН, это на улице Япеева. Что ему инкриминировали, я не знаю, но догадываюсь. Впрочем, тут не нужно быть провидцем. Коррупция, господа, коррупция… Но вернемся к нашим баранам. После пробуждения Асланову удалось освободиться и выпустить на свободу из камер часть, так скажем, питомцев этого учреждения. Среди них оказался один из бывших сотрудников хозяйственного управления Правительства республики. Он-то и подсказал Асланову мысль проверить склады НЗ, оборудованные в специальных помещениях под Кремлем. – Бункер, что ли, какой-то? – морщась от горечи «Зубровки», спрашивает Ник. – Именно бункер. Там Асланов и его новые друзья, среди которых были как бывшие полицейские, так и обычные уголовники, нашли всё, что нужно для создания незаконного вооруженного формирования – обмундирование, оружие, боеприпасы, продукты и прочее. – Вы сказали, что Асланов освободил часть заключенных, – задумчиво произносит Ник, которому «Зубровка» сразу ударяет в ноги. – А как же остальные? Они… заперты в камерах? Филатов холодно улыбается. – Думаю, в настоящий момент живых там уже не осталось. Но это не важно. ЭнФилатов похож на ящерицу. Кожистый такой человекоящер. Без эмоций, без чувств. Глаза – как у рыбы. Я его боюсь, если честно. Боюсь больше всех и больше всего. Потому что знаю, чувствую – он все время где-то рядом, он может появиться в любой момент и в любой точке города. Появиться и сказать: «Пошли со мной». И я пойду. Пойду, как крыса за Гаммельнским крысоловом. Как кролик за удавом. У Филатова есть какой-то секрет, какая-то тайна. И вилы. Как у дьявола. Хотя дьявол в моем представлении должен быть таким… брутальным, что ли? Большой, агрессивный, с темной кожей, алчными глазами, волосатый, рогатый, мускулистый. Но это, конечно же, киношный дьявол, компьютерный. А настоящий – вот он, угощает нас горькой настойкой и жареной уткой. Где он ее взял, интересно? Поймал на речке? Или подстрелил? Вроде оружия у Филатова нет. Хотя – зачем дьяволу оружие? Он и так все может, и утку добыть, и душу купить. Вот сейчас наши покупает, наверное. А мы и рады стараться, сидим тут, клювами щелкаем. Может, он врет все – про Асланова? Хотя вряд ли. Я глаза того урода никогда не забуду. И в них, в этих глазах, что-то такое было… Радость, что ли? Радость от того, что теперь ему и таким, как он – все можно. Поэтому пусть лучше мы продадим душу дьяволу Филатову, чем нами будет управлять бывший майор Асланов, и в городе воцарятся его порядки… – А что важно? – принимая из рук Хала кружку, спрашивает Эн. – Важно, что Асланов теперь монополист. Он подчинил себе девять крупных общин города, его люди согнали туда всех, кто пытался выжить в одиночку или небольшими группами. «Кремлевские» обложили общины данью, а фактически превратили людей в рабов… – Ой, горькая какая! – задохнувшись, Эн не глядя ставит кружку на пол, трясет головой. |
