Кроме того, он не сводил глаз со шторма на севере, который точно в срок обрушился на Глубоководье, покрывая город снегом глубиною в три фута. Даже если бы нам захотелось повернуть назад — у нас ничего бы не вышло. Гавань была плотно закрыта.

Я вспомнил наш путь от Врат Бальдура до Глубоководья: постоянное лавирование, долгие ночи в страхе перед айсбергами, холод, такой глубокий, словно тепло больше никогда не согреет тело.

Каждый день я занимал свой пост в вороньем гнезде. Колючий ветер был жестоким. Я заворачивался в плащ Перро, но не магия держала меня в тепле. Я поддался этому холодному ветру. Я думал о том, что ждет нас в конце пути, и потому холодные порывы не касались меня.

На седьмой день после выхода из Глубоководья я заметил темную линию облаков. Она лежала на западе и двигалась к нам.

— Буря! Темные облака на западе! — закричал я.

Все, присутствовавшие на палубе, замерли. Мгновение спустя они снова приступили к своей работе, делая дела яростнее, чем обычно.

— Держим курс, — крикнул Дюдермонт.

Прямо в шторм, подумал я. Человек, который отказался выходить из порта, потому что опасался зимней бури, теперь приказывал нам идти прямо на неё.

— Что ты там видишь, Мэймун? — спросил он.

— Айсбергов нет, сэр. Только шторм, — ответил я. Как же маг мог прозевать его? Или, возможно, он скрывал информацию от экипажа? У капитана ведь не было причин скрывать подобное, не так ли?

— Только шторм? Ты уверен? — у меня появилось ощущение, что он знал нечто, о чем не было известно мне.

Я выглянул, внимательно просматривая горизонт во всех направлениях. Ничего на севере, ничего на юге, ничего на востоке, на западе — буря…

Буря с белым пятном в ней. Растущим белом пятном. Паруса.

— Парус! На западе, и, кажется, корабль приближается!

— Очень хорошо, — крикнул капитан. — Ты видишь, куда он движется?

— Похоже, он плывет прямо на нас.

— Отлично. Мистер Счастливчик?

— О, да, — сказал моряк, стоявший рядом с капитаном. — Экипаж к бою готов.

Глава семнадцатая

Фьють!

Катапульта, стоявшая в носовой части Морской Феи выпустила снаряд, подбрасывая высоко в воздух керамическую корзину, полную горящей смолы. Вращаясь, снаряд со всплеском рухнул в море в трехстах ярдах от Госпожи Удачи.

Далекий выстрел. И мы почти попали.

Я глядел в море, на быстро приближавшийся корабль, на суету, царившую на палубе и золотистое пятнышко, которое виднелось в вороньем гнезде. Каким-то образом я знал, что это Джоэн. Волосы девочки были коротко острижены, глаза — пронзительного зеленого цвета, а рост слишком высокий для её возраста. И я знал, что девочка сейчас смотрит на меня. Ей должно было исполниться тринадцать. Я знал, что она родилась зимой.

Когда Госпожа Удача подошла еще ближе, наша катапульта снова выпустила смоляной шар. Я наблюдал за тем, как огненный снаряд описывает в воздухе дугу, прочерчивая красный след на фоне черных туч надвигавшегося шторма. Казалось, вопреки всякой гравитации, шар медленно двигался по воздуху, едва-едва летя к цели.

Медленно направляясь к мачте Госпожи Удачи.

К вороньему гнезду Госпожи Удачи.

Мои глаза распахнулись от ужаса. Джоэн спряталась в ведро.

Пламенный снаряд ударился о мачту в четырех футах над ней, заставляя ту раскачиваться. Но керамическая оболочка не треснула, и снаряд пронесся мимо свернутого такелажа, падая в море.